It's madness! - Madness? What sort of madness?
притащу-ка сюда свое с феста
*писалось для кинк-феста по заявке:
3.8. Йост/Билл. Билл хочет поговорить на тему сексуальной ориентации со своим наставником, другом и продюсером. Дэвид очень старается не навязывать своих убеждений и не показывать личной заинтересованности. Но удается ему это хреново.*
Несложная задачка
Пейринг — ёбилли с упоминанием твинцеста.
Жанр — юмор с примесью romance.
Рейтинг — практически детский.
Билл собирался с мыслями целую неделю, и Дэвиду было забавно за этим наблюдать. Конечно, он не подавал и виду, что знает, что самый младший член группы хочет поговорить с ним о чем-то серьезном, но не догадаться было бы сложно.
Первый день Билл сосредоточенно хмурился, пытался остаться с ним наедине и, когда это случалось, открывал рот, набирал воздуху и... говорил какую-нибудь банальщину, вроде «что-то сегодня душновато, да?» Дэвид с ним соглашался и с любопытством ждал продолжения, не ломая голову над тем, что же хотел сказать Билл. Он тогда решил, что это из-за ссоры с Томом: близнецы что-то не поделили между собой и временно не разговаривали.
На следующий день близнецы помирились, как и следовало ожидать, но Билл остался каким-то озабоченным. Когда он считал, что его никто не видит, сосредоточенно о чем-то думал, шевеля губами, и нет-нет, да стрелял глазами в сторону Йоста.
Дэвиду стало любопытно. И на третий день он хотел сам вызвать Билла на разговор, но тот почему-то избегал оставаться с ним наедине, и все разговоры начинал сам — громко и абсолютно несерьезно, а потом опять погружался в себя и шевелил губами.
Вечером этого дня Дэвид поймал себя на мысли, что его опять тянет к Биллу. Тяга эта прорывалась у него периодически хотя бы пару раз в год за все время их знакомства, и приходилось принимать жестокие меры, чтобы избавляться от нее. Отношения продюсера и звезды могли быть какими угодно, хоть как у старшего и младшего братьев, хоть как у патриция и раба (вот только бы выяснить, кто чей раб!), но только ни в коем случае не как у двух любовников. Поэтому Йост искал себе партнеров на стороне, а в последнее время не только партнеров, но и партнерш. Смешно сказать, после знакомства с Биллом Каулитцем его, считавшего себя стопроцентным геем, потянуло на женщин! Причем тянуло, естественно, к черненьким худышкам с нулевым размером груди, но чтобы доказать всем, и в первую очередь себе, что у него нет никакой обсессии, он выбирал себе девушек прямо противоположных. На какое-то время это помогало, а потом Билл что-то вытворял... и приходилось по новой выдворять его из своих мозгов.
Весь следующий день Дэвид мучился от того, что ему хотелось неотступно следовать за Биллом, смотреть на него, слушать его, дотрагиваться до него, вдыхать запах его волос и кожи... Но он постоянно себя одергивал, что надо держать себя в руках, и даже как-то не замечал, что Билл уже перестал хохотать без причины по каждому поводу и снова стал задумчивым. Вечером, не выдержав, нашел себе девочку по вызову, худенькую и черноволосую, и отымел ее так, как мечтал сделать это с Биллом (Кажется, его хватило все-таки на то, чтобы не произнести ни разу его имя вслух.) Девочка осталась довольна (еще бы, он даже в мыслях не мог причинить Биллу вреда, а уж тем более на деле) и оставила свой номер, но Дэвид сжег бумажку с криво нацарапанными цифрами сразу же после ее ухода, и долго нежился в ванне, улыбаясь своим мыслям. О чем мог хотеть поговорить семнадцатилетний подросток, лишенный нормального общения с противоположным полом? О чем вообще чаще всего думают парни не только в семнадцать, но и в тридцать четыре? Дэвид усмехнулся. Надо будет завтра с ним поговорить. После такого хорошего секса, как сегодня, это должно быть несложно.
Только Билл больше не захотел разговаривать. Он вдруг снова стал прежним, беззаботным и легкомысленным. Дэвид даже почувствовал укол ревности: неужели он поговорил с кем-то другим, выбрал в поверенные своих тайн кого-то кроме него? Но прагматичный мозг тут же подсказал, что чем меньше он, Йост, будет знать интимных тайн Билла, тем спокойней ему будет жить. И он смирился с этим. Жизнь продюсера Tokio Hotel и так слишком нервная, и Билл обязательно еще найдет способ, чем его удивить...
И Билл нашел. На другой день, когда Дэвид уже почти расслабился и вспоминал о прошедшей неделе с ироничной улыбкой, вошел к нему и, привалившись к двери спиной, спросил:
– Дэвид, у тебя найдется минутка?
– Конечно, – не отрываясь от лэптопа, кивнул Дэвид. – Что ты хочешь?
– Расскажи, как ты понял, что ты гей?
Дэвид еле успел подхватить лэптоп у самого пола и подумал, что все-таки опасно держать его на одной коленке. А когда поднял глаза, то обнаружил, что Билл уже сидит на корточках перед ним и преданно смотрит на него.
– Расскажешь?
– Ты думаешь, это разговор на минутку? – только и смог сказать Дэвид, пытаясь сообразить, как побыстрее закрыть программу, сохранив всю сделанную работу.
– Я могу прийти попозже, – Билл расстроенно поджал губы.
– Почему ты вообще решил, что я гей? – спросил Дэвид, собираясь с мыслями и откладывая лэптоп.
– А что, Патрик мне соврал? – удивился Билл.
Дэвид закатил глаза. Вот о ком он давно не вспоминал, хотя надо было бы. И когда он только успел пробраться к Биллу и посекретничать с ним!
– Меньше слушай, что говорят всякие патрики, – менторским тоном сказал Дэвид. – А то в следующий раз про тебя кто-нибудь тоже скажет, что ты гей. И что ты на это будешь отвечать?
Билл замер озадаченно, как первоклассник, которого попросили извлечь квадратный корень из четырех.
– «Нет, я не гей»? – полувопросительно произнес он.
– Умница, – похвалил Дэвид и погладил по голове. – А почему так неуверенно?
– А потому что я об этом и хотел поговорить с тобой, – совсем тихо сказал Билл. – Я не уверен... что я... нормальный. И если ты... тоже... то...
Дэвида бросило в жар. Он почувствовал, что все многолетние старания не видеть в Билле объект сексуальных желаний рассыпаются прахом. Он даже не сразу сообразил, что так и не убрал руку с головы мальчишки и накручивает на палец прядку у него за ухом. Но как только понял и сцепил руки на груди, Билл тут же поднялся с пола и сел рядом, привалившись к его плечу.
– Расскажи мне, – попросил он шепотом, обдавая горячим дыханием его шею, – расскажи, как ты понял? Что ты чувствовал тогда?
Что чувствовал тогда? Ну и вопросики у вас, герр Каулитц-младший!
– Да... знаешь... Как-то само пришло... – промямлил Дэвид.
«Может, тебе рассказать, что я сейчас чувствую? Или ты сам поймешь, если передвинешь руку немного вниз?»
– С чего это тебя такие вопросы стали волновать? Дожил до семнадцати лет... и решил расстаться с невинностью? Но не знаешь, кого выбрать? – Дэвид попытался свести все к шутке.
– Да нет, мы уже год назад с Томом... – Билл отстранился, сел ровно и принялся вычищать из-под ногтей несуществующую грязь.
– Что? – шутить уже расхотелось. Совсем.
– Ну это... – Билл развел руками. – Потеряли невинность.
– Друг с другом, что ли? – Дэвид почувствовал, что уже устал удивляться.
– Ну да, – Билл наоборот удивился, как будто иначе и быть не могло. – Нам было интересно, как это. Понимаешь? Вы нас окружили такой охраной, что нам деваться некуда! Нам даже выпить спокойно нельзя без чьих-нибудь взглядов! А чтоб перепихнуться... Ну и мы это... решили... Он у себя в душе дрочит, я — у себя, так почему бы нам не объединиться? Веселее же будет, да?
Дэвид оперся локтями о колени и сильно сжал виски. Да уж. Куда веселее. Чего еще он не знает о своих подопечных?
– И после целого года ты еще не можешь определиться, гей ты или нет? – уточнил он.
Билл кивнул.
– Но Том ведь не девочка! – сообщил Дэвид.
– Том — мой брат! – как идиоту объяснил Билл. И, не найдя понимания в глазах продюсера, добавил. – Заниматься с ним сексом — все равно, что с собой. Ты же, когда дрочишь, тоже практически занимаешься сексом с мужчиной. Потому что ты мужчина. Так?
– Ну... – фыркнул Дэвид, не сразу находя, что сказать. – Тогда по твоей логике, все мужчины — геи. Потому что дрочат все. И тогда твоя проблема перестает быть проблемой.
Билл запустил пятерню в волосы и нахмурился. Логика не была его сильным местом. И ему потребовалось некоторое время, чтобы распутать назад цепочку, которую сам же и построил. Дэвид за это время успел выдохнуть, привести в порядок мысли и частично чувства. И заодно решил, что надо заканчивать сейчас этот разговор, отправлять мальчишку к его близнецу, пусть лижутся друг с другом, трахаются, что хотят делают — это будет действительно самый лучший для всех вариант. Как ни крути, но пацанам в их возрасте нужен секс, чтоб они не превращались в бомбу замедленного действия.
– Нет, – наконец возразил Билл. – Это не то. Я не хочу Тома так, как... как надо. Я же не могу хотеть себя. Правильно? Ты же, когда дрочишь, хочешь не себя?
Что ты там, Йост, говорил про бомбу?
– А кого ты хочешь? – осторожно поинтересовался Дэвид уже готовый сам вскочить и выйти из комнаты.
Билл молчал. Он снова занялся своими ногтями.
– Точно не женщину, – наконец сказал он себе под нос.
– Может, все-таки Тома? – Дэвид попытался заглянуть ему в глаза, но Билл опустил ресницы, и помотал головой. – Послушай, у тебя просто действительно очень ограниченный круг знакомых, и среди них нет той, которая бы тебя заинтересовала. Поэтому ты и не можешь себе представить...
– Не надо мне пересказывать то, что я говорю на интервью, – хитро стрельнул глазами Билл. – Я вообще-то спрашивал про твой опыт.
– Что — мой опыт! – вздохнул Дэвид, вставая и принимаясь расхаживать по комнате. – Если б я мог выбирать, я бы не стал геем. Это единственное, что я могу тебе сказать. Если ты можешь выбирать... В этом нет абсолютно ничего хорошего, одни проблемы. И я как твой... старший товарищ и... опекун, конечно, не хотел бы для тебя... такой участи.
Билл с интересом следил за ним глазами, прикусив губу. И на лице его читалось даже какое-то подобие понимания и сочувствия. И Дэвид уже совсем было собрался сказать ему, что теперь разговор закончен, и надо расходиться по домам (а там он попытается снова найти давешнюю девочку, чтобы завтра быть в состоянии адекватно работать с Биллом)...
– Ты любишь кого-то, кто тебе не дает? – с искренним сочувствием спросил Билл.
И Йост сорвался.
– Ты хотел поговорить о себе, так и говори о себе! – выкрикнул он, наклоняясь к Биллу и встряхивая его за плечи. – А мою личную жизнь оставь в покое! Я тебе ничем помочь не могу!
Он отпустил мальчишку, сжавшегося в комочек на диване, и отвернулся, вытирая испарину со лба. Немедленно домой и в душ. Хотя бы так... да.
– Может, я тебе смогу помочь? – робко поинтересовался Билл, вставая и кладя подбородок ему на плечо.
«Господи, – взмолился Дэвид, – дай мне сил его не...» Что «не» он так и не определился, Билл обхватил его руками и плотнее прижался к его спине.
– Дэйв, – дыхнул ему в ухо, – мне правда нужна твоя помощь. Мне правда хочется попробовать по-настоящему. А не так как с Томом... Только ты Тому этого не говори, пусть он считает себя крутым и дальше! – сменив тон, быстро вставил Билл, и снова зашептал: – А у тебя же сейчас нет никого, я знаю...
– Откуда? – перебил его Дэвид, сдерживаясь из последних сил.
– Я вижу, – хитро улыбнулся Билл.
– И что еще ты видишь?
– Что я тебе нравлюсь, – совсем уже нагло ответил Билл и быстро скользнул ладонью ему в район паха. – Ты же не будешь отрицать?
Отрицать было, во-первых, глупо, а во-вторых, у Дэвида уже не осталось на это сил. Он молча и осторожно выбрался из цепких объятий мальчишки, стараясь не касаться его бедер. У него тоже был стояк, но это было неудивительно.
– Послушай... – начал он, разворачиваясь к Биллу лицом, но Билл слушать не захотел. Он решительно шагнул к своему продюсеру и опекуну и поцеловал его.
Дэвид от неожиданности чуть не потерял равновесие, и ему пришлось ухватиться за Билла. А тот, видимо, решил, что целоваться стоя — это как-то старомодно, и завалился на диван, утягивая Дэвида за собой. Дэвид только и успел вытащить из-под его костлявой спины свой лэптоп.
Он оторвался ото рта Билла только, когда почувствовал, что его джинсы уже расстегнуты, сам он лежит на спине, а Билл сидит на нем верхом. Близнецы явно не зря проводили столько времени вместе. И зачем Биллу понадобился дополнительный опыт? Впрочем, опыт никогда лишним не бывает! – мысленно махнул рукой Дэвид. Потом... Завтра он как-нибудь решит эту проблему. Подумаешь! И посложнее задачки решать приходилось! А сейчас... Он скользнул пальцами Биллу в трусы. Билл мурлыкнул и инстинктивно изогнулся.
– Ты мне что-то сказать хотел? – вспомнил он, наклоняясь к продюсеру и щекоча его лицо вкусно пахнущими волосами.
Все, что хотел сказать — уже неважно, подумал Дэвид, машинально оглядев комнату.
– Ты дверь-то хоть запер? – спросил он.
– А надо? – Билл отстранился и смущенно прикусил палец.
– Если ты не хочешь, чтоб здесь внезапно появился твой брат, то надо.
Билл приподнялся еще немного, словно не решаясь совсем оторваться от Дэвида.
– Бегом, принцесса! – улыбнулся Дэвид, стягивая футболку и шлепая ею Билла по заднице.
Билл хихикнул, в два прыжка долетел до двери и щелкнул замком.
*писалось для кинк-феста по заявке:
3.8. Йост/Билл. Билл хочет поговорить на тему сексуальной ориентации со своим наставником, другом и продюсером. Дэвид очень старается не навязывать своих убеждений и не показывать личной заинтересованности. Но удается ему это хреново.*
Несложная задачка
Пейринг — ёбилли с упоминанием твинцеста.
Жанр — юмор с примесью romance.
Рейтинг — практически детский.
Билл собирался с мыслями целую неделю, и Дэвиду было забавно за этим наблюдать. Конечно, он не подавал и виду, что знает, что самый младший член группы хочет поговорить с ним о чем-то серьезном, но не догадаться было бы сложно.
Первый день Билл сосредоточенно хмурился, пытался остаться с ним наедине и, когда это случалось, открывал рот, набирал воздуху и... говорил какую-нибудь банальщину, вроде «что-то сегодня душновато, да?» Дэвид с ним соглашался и с любопытством ждал продолжения, не ломая голову над тем, что же хотел сказать Билл. Он тогда решил, что это из-за ссоры с Томом: близнецы что-то не поделили между собой и временно не разговаривали.
На следующий день близнецы помирились, как и следовало ожидать, но Билл остался каким-то озабоченным. Когда он считал, что его никто не видит, сосредоточенно о чем-то думал, шевеля губами, и нет-нет, да стрелял глазами в сторону Йоста.
Дэвиду стало любопытно. И на третий день он хотел сам вызвать Билла на разговор, но тот почему-то избегал оставаться с ним наедине, и все разговоры начинал сам — громко и абсолютно несерьезно, а потом опять погружался в себя и шевелил губами.
Вечером этого дня Дэвид поймал себя на мысли, что его опять тянет к Биллу. Тяга эта прорывалась у него периодически хотя бы пару раз в год за все время их знакомства, и приходилось принимать жестокие меры, чтобы избавляться от нее. Отношения продюсера и звезды могли быть какими угодно, хоть как у старшего и младшего братьев, хоть как у патриция и раба (вот только бы выяснить, кто чей раб!), но только ни в коем случае не как у двух любовников. Поэтому Йост искал себе партнеров на стороне, а в последнее время не только партнеров, но и партнерш. Смешно сказать, после знакомства с Биллом Каулитцем его, считавшего себя стопроцентным геем, потянуло на женщин! Причем тянуло, естественно, к черненьким худышкам с нулевым размером груди, но чтобы доказать всем, и в первую очередь себе, что у него нет никакой обсессии, он выбирал себе девушек прямо противоположных. На какое-то время это помогало, а потом Билл что-то вытворял... и приходилось по новой выдворять его из своих мозгов.
Весь следующий день Дэвид мучился от того, что ему хотелось неотступно следовать за Биллом, смотреть на него, слушать его, дотрагиваться до него, вдыхать запах его волос и кожи... Но он постоянно себя одергивал, что надо держать себя в руках, и даже как-то не замечал, что Билл уже перестал хохотать без причины по каждому поводу и снова стал задумчивым. Вечером, не выдержав, нашел себе девочку по вызову, худенькую и черноволосую, и отымел ее так, как мечтал сделать это с Биллом (Кажется, его хватило все-таки на то, чтобы не произнести ни разу его имя вслух.) Девочка осталась довольна (еще бы, он даже в мыслях не мог причинить Биллу вреда, а уж тем более на деле) и оставила свой номер, но Дэвид сжег бумажку с криво нацарапанными цифрами сразу же после ее ухода, и долго нежился в ванне, улыбаясь своим мыслям. О чем мог хотеть поговорить семнадцатилетний подросток, лишенный нормального общения с противоположным полом? О чем вообще чаще всего думают парни не только в семнадцать, но и в тридцать четыре? Дэвид усмехнулся. Надо будет завтра с ним поговорить. После такого хорошего секса, как сегодня, это должно быть несложно.
Только Билл больше не захотел разговаривать. Он вдруг снова стал прежним, беззаботным и легкомысленным. Дэвид даже почувствовал укол ревности: неужели он поговорил с кем-то другим, выбрал в поверенные своих тайн кого-то кроме него? Но прагматичный мозг тут же подсказал, что чем меньше он, Йост, будет знать интимных тайн Билла, тем спокойней ему будет жить. И он смирился с этим. Жизнь продюсера Tokio Hotel и так слишком нервная, и Билл обязательно еще найдет способ, чем его удивить...
И Билл нашел. На другой день, когда Дэвид уже почти расслабился и вспоминал о прошедшей неделе с ироничной улыбкой, вошел к нему и, привалившись к двери спиной, спросил:
– Дэвид, у тебя найдется минутка?
– Конечно, – не отрываясь от лэптопа, кивнул Дэвид. – Что ты хочешь?
– Расскажи, как ты понял, что ты гей?
Дэвид еле успел подхватить лэптоп у самого пола и подумал, что все-таки опасно держать его на одной коленке. А когда поднял глаза, то обнаружил, что Билл уже сидит на корточках перед ним и преданно смотрит на него.
– Расскажешь?
– Ты думаешь, это разговор на минутку? – только и смог сказать Дэвид, пытаясь сообразить, как побыстрее закрыть программу, сохранив всю сделанную работу.
– Я могу прийти попозже, – Билл расстроенно поджал губы.
– Почему ты вообще решил, что я гей? – спросил Дэвид, собираясь с мыслями и откладывая лэптоп.
– А что, Патрик мне соврал? – удивился Билл.
Дэвид закатил глаза. Вот о ком он давно не вспоминал, хотя надо было бы. И когда он только успел пробраться к Биллу и посекретничать с ним!
– Меньше слушай, что говорят всякие патрики, – менторским тоном сказал Дэвид. – А то в следующий раз про тебя кто-нибудь тоже скажет, что ты гей. И что ты на это будешь отвечать?
Билл замер озадаченно, как первоклассник, которого попросили извлечь квадратный корень из четырех.
– «Нет, я не гей»? – полувопросительно произнес он.
– Умница, – похвалил Дэвид и погладил по голове. – А почему так неуверенно?
– А потому что я об этом и хотел поговорить с тобой, – совсем тихо сказал Билл. – Я не уверен... что я... нормальный. И если ты... тоже... то...
Дэвида бросило в жар. Он почувствовал, что все многолетние старания не видеть в Билле объект сексуальных желаний рассыпаются прахом. Он даже не сразу сообразил, что так и не убрал руку с головы мальчишки и накручивает на палец прядку у него за ухом. Но как только понял и сцепил руки на груди, Билл тут же поднялся с пола и сел рядом, привалившись к его плечу.
– Расскажи мне, – попросил он шепотом, обдавая горячим дыханием его шею, – расскажи, как ты понял? Что ты чувствовал тогда?
Что чувствовал тогда? Ну и вопросики у вас, герр Каулитц-младший!
– Да... знаешь... Как-то само пришло... – промямлил Дэвид.
«Может, тебе рассказать, что я сейчас чувствую? Или ты сам поймешь, если передвинешь руку немного вниз?»
– С чего это тебя такие вопросы стали волновать? Дожил до семнадцати лет... и решил расстаться с невинностью? Но не знаешь, кого выбрать? – Дэвид попытался свести все к шутке.
– Да нет, мы уже год назад с Томом... – Билл отстранился, сел ровно и принялся вычищать из-под ногтей несуществующую грязь.
– Что? – шутить уже расхотелось. Совсем.
– Ну это... – Билл развел руками. – Потеряли невинность.
– Друг с другом, что ли? – Дэвид почувствовал, что уже устал удивляться.
– Ну да, – Билл наоборот удивился, как будто иначе и быть не могло. – Нам было интересно, как это. Понимаешь? Вы нас окружили такой охраной, что нам деваться некуда! Нам даже выпить спокойно нельзя без чьих-нибудь взглядов! А чтоб перепихнуться... Ну и мы это... решили... Он у себя в душе дрочит, я — у себя, так почему бы нам не объединиться? Веселее же будет, да?
Дэвид оперся локтями о колени и сильно сжал виски. Да уж. Куда веселее. Чего еще он не знает о своих подопечных?
– И после целого года ты еще не можешь определиться, гей ты или нет? – уточнил он.
Билл кивнул.
– Но Том ведь не девочка! – сообщил Дэвид.
– Том — мой брат! – как идиоту объяснил Билл. И, не найдя понимания в глазах продюсера, добавил. – Заниматься с ним сексом — все равно, что с собой. Ты же, когда дрочишь, тоже практически занимаешься сексом с мужчиной. Потому что ты мужчина. Так?
– Ну... – фыркнул Дэвид, не сразу находя, что сказать. – Тогда по твоей логике, все мужчины — геи. Потому что дрочат все. И тогда твоя проблема перестает быть проблемой.
Билл запустил пятерню в волосы и нахмурился. Логика не была его сильным местом. И ему потребовалось некоторое время, чтобы распутать назад цепочку, которую сам же и построил. Дэвид за это время успел выдохнуть, привести в порядок мысли и частично чувства. И заодно решил, что надо заканчивать сейчас этот разговор, отправлять мальчишку к его близнецу, пусть лижутся друг с другом, трахаются, что хотят делают — это будет действительно самый лучший для всех вариант. Как ни крути, но пацанам в их возрасте нужен секс, чтоб они не превращались в бомбу замедленного действия.
– Нет, – наконец возразил Билл. – Это не то. Я не хочу Тома так, как... как надо. Я же не могу хотеть себя. Правильно? Ты же, когда дрочишь, хочешь не себя?
Что ты там, Йост, говорил про бомбу?
– А кого ты хочешь? – осторожно поинтересовался Дэвид уже готовый сам вскочить и выйти из комнаты.
Билл молчал. Он снова занялся своими ногтями.
– Точно не женщину, – наконец сказал он себе под нос.
– Может, все-таки Тома? – Дэвид попытался заглянуть ему в глаза, но Билл опустил ресницы, и помотал головой. – Послушай, у тебя просто действительно очень ограниченный круг знакомых, и среди них нет той, которая бы тебя заинтересовала. Поэтому ты и не можешь себе представить...
– Не надо мне пересказывать то, что я говорю на интервью, – хитро стрельнул глазами Билл. – Я вообще-то спрашивал про твой опыт.
– Что — мой опыт! – вздохнул Дэвид, вставая и принимаясь расхаживать по комнате. – Если б я мог выбирать, я бы не стал геем. Это единственное, что я могу тебе сказать. Если ты можешь выбирать... В этом нет абсолютно ничего хорошего, одни проблемы. И я как твой... старший товарищ и... опекун, конечно, не хотел бы для тебя... такой участи.
Билл с интересом следил за ним глазами, прикусив губу. И на лице его читалось даже какое-то подобие понимания и сочувствия. И Дэвид уже совсем было собрался сказать ему, что теперь разговор закончен, и надо расходиться по домам (а там он попытается снова найти давешнюю девочку, чтобы завтра быть в состоянии адекватно работать с Биллом)...
– Ты любишь кого-то, кто тебе не дает? – с искренним сочувствием спросил Билл.
И Йост сорвался.
– Ты хотел поговорить о себе, так и говори о себе! – выкрикнул он, наклоняясь к Биллу и встряхивая его за плечи. – А мою личную жизнь оставь в покое! Я тебе ничем помочь не могу!
Он отпустил мальчишку, сжавшегося в комочек на диване, и отвернулся, вытирая испарину со лба. Немедленно домой и в душ. Хотя бы так... да.
– Может, я тебе смогу помочь? – робко поинтересовался Билл, вставая и кладя подбородок ему на плечо.
«Господи, – взмолился Дэвид, – дай мне сил его не...» Что «не» он так и не определился, Билл обхватил его руками и плотнее прижался к его спине.
– Дэйв, – дыхнул ему в ухо, – мне правда нужна твоя помощь. Мне правда хочется попробовать по-настоящему. А не так как с Томом... Только ты Тому этого не говори, пусть он считает себя крутым и дальше! – сменив тон, быстро вставил Билл, и снова зашептал: – А у тебя же сейчас нет никого, я знаю...
– Откуда? – перебил его Дэвид, сдерживаясь из последних сил.
– Я вижу, – хитро улыбнулся Билл.
– И что еще ты видишь?
– Что я тебе нравлюсь, – совсем уже нагло ответил Билл и быстро скользнул ладонью ему в район паха. – Ты же не будешь отрицать?
Отрицать было, во-первых, глупо, а во-вторых, у Дэвида уже не осталось на это сил. Он молча и осторожно выбрался из цепких объятий мальчишки, стараясь не касаться его бедер. У него тоже был стояк, но это было неудивительно.
– Послушай... – начал он, разворачиваясь к Биллу лицом, но Билл слушать не захотел. Он решительно шагнул к своему продюсеру и опекуну и поцеловал его.
Дэвид от неожиданности чуть не потерял равновесие, и ему пришлось ухватиться за Билла. А тот, видимо, решил, что целоваться стоя — это как-то старомодно, и завалился на диван, утягивая Дэвида за собой. Дэвид только и успел вытащить из-под его костлявой спины свой лэптоп.
Он оторвался ото рта Билла только, когда почувствовал, что его джинсы уже расстегнуты, сам он лежит на спине, а Билл сидит на нем верхом. Близнецы явно не зря проводили столько времени вместе. И зачем Биллу понадобился дополнительный опыт? Впрочем, опыт никогда лишним не бывает! – мысленно махнул рукой Дэвид. Потом... Завтра он как-нибудь решит эту проблему. Подумаешь! И посложнее задачки решать приходилось! А сейчас... Он скользнул пальцами Биллу в трусы. Билл мурлыкнул и инстинктивно изогнулся.
– Ты мне что-то сказать хотел? – вспомнил он, наклоняясь к продюсеру и щекоча его лицо вкусно пахнущими волосами.
Все, что хотел сказать — уже неважно, подумал Дэвид, машинально оглядев комнату.
– Ты дверь-то хоть запер? – спросил он.
– А надо? – Билл отстранился и смущенно прикусил палец.
– Если ты не хочешь, чтоб здесь внезапно появился твой брат, то надо.
Билл приподнялся еще немного, словно не решаясь совсем оторваться от Дэвида.
– Бегом, принцесса! – улыбнулся Дэвид, стягивая футболку и шлепая ею Билла по заднице.
Билл хихикнул, в два прыжка долетел до двери и щелкнул замком.
@темы: мое творчессство, токияатель
-
-
11.08.2012 в 01:34Прочитал эту няшность на коком-то форуме и нашёл ссыль на дневник.
Спасибооо!