Traumer

[SurikateG]

Внезапный UPD. Дописала главу и эпилог с ХЭ. См. последние коменты ))


Название: Träumer
Автор: SurikateG
Бета: Ozma
Пейринг: Том/Билл
Рейтинг: PG 13;
Жанр: юмор и romance;
Дисклеймер: прототипы принадлежат сами себе, придуманные герои - мне, а все совпадения случайны!
Ворнинг: AU; писалось для кинк-феста)))
Саммари: Том подбирает котенка, который по ночам превращается в человека...

текст в комментах.

текст на фикбуке: ficbook.net/readfic/10518331 - выложено целиком. Кто есть на фикбуке полайкайте, плз

запись создана: 20.07.2010 в 20:34

@темы: мое творчессство, токияатель, котопозитифф

Comments

[SurikateG]

Том брел с репетиции самым длинным путем, который только смог придумать. Он нашел тысячу причин, почему не пошел домой сразу, почему не захотел составить компанию кому-то из друзей, почему не захотел, чтобы кто-то составил компанию ему. Друзья и коллеги поверили или сделали вид, что поверили. Тому было все равно.
К нему наконец отчетливо пришло понимание, что все идет совсем не так, как он хочет, как он когда-то мечтал и планировал. И он совершенно упустил момент, когда все вышло у него из-под контроля. Так, видимо, и бывает в жизни — ты думаешь, что крепко держишь птицу-феникс за хвост, а потом вдруг открываешь глаза, а в кулаке — два ободранных вороньих пера...
Том пнул консервную банку, она со скрежетом отлетела к бордюру и глухо стукнулась, опрокидываясь. На асфальт потекла какая-то жижица. А с противоположного края тротуара шумно взлетела птица, роняя перья. Том с отвращением проводил ее взглядом. Он, конечно, не верит во всю мистическую чушь, но тут просто напрашивался вывод, что сама судьба согласилась с его ощущениями и метафорами.
Том вздохнул, погладил деку висящей за спиной гитары. Прям хоть песню сочиняй о воронах. И в голове уже начала складываться рваная и резкая, как карканье, мелодия, когда внимание Тома привлекла небольшая тень, вынырнувшая из-за мусорного бака.
Это черный пушистый кот на полусогнутых лапах проскользнул к упавшим на асфальт перьям. Обнюхал их. Сел. Осторожно потрогал сначала одной лапой, потом другой. Еще раз понюхал. И вдруг резко перевел взгляд на Тома.
Том почему-то отшатнулся. Так недобро сверкнули глаза кота.
А кот демонстративно зевнул и, брезгливо тряхнув задней лапой на перья, отправился к консервной банке. Но и там его ждало разочарование. Жижица окончательно вытекла, смешалась с уличной грязью и стала совсем непригодна для еды. Кот понюхал остатки того, что еще недавно было едой, и, оглянувшись на Тома, тщательно закопал со всех сторон. Потом отошел, сел, обернувшись хвостом, и вперил в Тома пронзительный взгляд желтых глаз.
Том почувствовал раскаяние. Похоже, он оставил кота без ужина. И консерву опрокинул, и птицу прогнал.
«Что за день такой? – с тоской подумал Том. – Мало проблем с людьми, еще и кот этот!»
Котов Том не любил. Он с детства мечтал о собаке. Но пока жил с родителями, они были против живности в доме, а когда стал жить один, понял, что на собаку у него не будет хватать времени. Шанталь посоветовала ему завести кошку, мол, кошки менее зависят от человека, и даже хотела подарить британского котеночка из приличной семьи, но Том отказался, и после того разговора возненавидел кошек еще больше.
Однако этому коту он посочувствовал. Может, потому, что кот чем-то напоминал его самого — такой же боец, не любящий поражения, но вынужденный стойко терпеть удары судьбы. И если Тому сейчас никто не мог помочь, то помочь коту было вполне в томовых силах.
– Посиди тут, да? – сказал он, глядя в янтарные глаза. – Я сейчас сгоняю до ближайшего супермаркета, какого-нибудь вискаса тебе куплю... Или сосиску? Извини, на мясо у меня денег не хватит...
Кот поднялся и задрал хвост. Том воспринял это как согласие и быстрым шагом пошел в сторону ближайшего магазина. И когда собрался поворачивать на более оживленную улицу, чуть не упал. Это кот проскочил у него между ног, остановился метрах в двух впереди него и нетерпеливо обернулся, помахивая хвостом, мол, чего мешкаешь?
Том чертыхнулся. Он слышал от знакомых про эту дурацкую кошачью привычку. И после того, как испытал на себе, любви к кошачьему роду она ему не прибавила. Но он решил довести начатое до конца. Чтоб хоть день был прожит не зря, а то и вправду — хоть вешайся.
Он купил в магазине пакетик вискаса для кота, и упаковку сосисок и две бутылки пива для себя. Кот благоразумно ждал его у входа. В магазин за ним не потащился, хотя всю дорогу вертелся под ногами, не хуже собаки. Увидев выходящего с покупками Тома, кот выгнул спину, задрал хвост и мелко затряс им, преданно глядя в глаза человеку.
– Пойдем, – позвал Том, – не здесь же тебе жрать...
Дошли до ближайшей подворотни, и Том разорвал пакетик с кормом. Кот чуть не выхватил еду у него из рук и, довольно урча, начал глотать, почти не жуя.
«Голодный, бедняга», – подумал Том, невольно улыбаясь.
Кот заглотнул последний кусочек и оглянулся на человека. Мол, это все, что ли? А добавка?
Том с сожалением подумал, что не догадался купить две упаковки, он как-то не знал, сколько кошки могут съесть. Правда, в пакете была упаковка сосисок... Но с собой не было ничего острого, чтобы ее вскрыть. Том впервые пожалел, что рядом нет Шанталь с ее длинными ногтями; у него самого, как и положено гитаристу, ногти были сострижены под корень.
Кот, почуяв, что у человека есть еще что-то вкусное, подошел, потерся выгнутой спиной о его ногу и встал на задние лапы, уцепившись передними за штанину. От царапин Тома спасло только то, что штаны он носил мешковатые. Когти у кота были знатные, длинные тонкие и острые. А вокруг когтей на пальчиках мех был белым. Кроме того, белыми были усы, крохотная точечка под подбородком и «носочки» на задних лапах, в остальном кот был угольно-черным.
«Интересная расцветка», – подумал Том и вместо того, чтобы грубо отпихнуть обнаглевшее животное, просто шагнул в сторону. Кот опустился на четыре лапы, снова выгнул спину, задрал хвост и заурчал.
Том посмотрел на упаковку сосисок, потом на кота, снова продемонстрировавшего ему свои когти, потянувшись, но отдавать всю упаковку на растерзание животному пожалел. Полиэтилен он, конечно, разорвет, но больше одной штуки не съест, а Тому хотелось есть самому. И он махнул рукой.
– Если хочешь, пошли ко мне.
И кот, словно понял, задрав хвост, снова побежал рядом с ним.
А Том, улыбаясь, думал, что может, и правда не стоит ему заводить собаку, возьмет этого кота, выдрессирует, будут вместе гулять... А времени на кота действительно нужно будет меньше.

[SurikateG]

Только когда достал ключ, чтобы открыть входную дверь, Том сообразил, что ключом мог бы вспороть и упаковку сосисок. Но уже поздно. Кот вперед него проскользнул в квартиру. И пока Том возился, грея себе сосиски, нарезая помидор и хлеб и открывая пиво, кот с комфортом устроился в сваленных в кучу вещах на кресле.
– А ну брысь! – крикнул Том, но даже замахнуться на наглеца не мог — руки были заняты едой. Но кот, учуяв вкусные запахи, и сам вылез и опять кинулся человеку под ноги.
Под аккомпанемент телевизора по-братски поделили сосиски. От помидоров, хлеба и пива кот, поджав усы, отказался. Принесенное молоко тоже долго обнюхивал и даже попытался закопать. Но после того, как Том возмутился: «Да ты чего! Я сам его пью! Только на прошлой неделе открыл!» покорно вылакал полблюдца. И юркнув обратно на кресло, в охапку шмоток, стал мыть морду. Ни компания Тома, ни телевизор его больше не интересовали.
Том отнес тарелки на кухню, присоединил к горе таких же немытых товарищей по несчастью и вернулся в спальню к пиву и телевизору. Правда, телевизор скоро ему наскучил. Он выключил звук и взял в руки гитару. Настроение, немного исправившееся после встречи с котом, испортилось снова.
Он попытался вспомнить «воронью» мелодию, родившуюся в переулке, где он встретил кота. Но она всплыла в памяти какими-то ошметками, никак не желавшими соединяться в одно целое. Да и смысл соединять? Шанталь она не понравится. Шанталь никогда не согласится такое петь. Георг и Густав его бы поняли, но они уже давно перестали верить в то, что их жизнь изменится. Перестали верить в Тома.
А когда-то верили. Ведь все начиналось с веры.
Знаешь, кот, как все начиналось?
Они были детьми, дерзкими и безбашенными. Они любили играть в музыкантов. А потом решили, что сами станут музыкантами. Они сбегали с уроков, чтобы репетировать. Они не успокоились, пока не переиграли весь репертуар классического рока, и пока любая импровизация не стала получаться сходу — так они понимали друг друга. Гитара, бас и ударные — скоро они стали королями школьных вечеринок. И девчонки сами вешались им на шеи после того, как лихо отплясывали под их музыку. Проблема была только одна — у них не было солиста. Том, конечно, пел сам, чтобы спасать положение, благо, голосом, как и слухом, природа его не обделила, но он понимал, что пение — это не его стихия, да еще и отвлекает от игры на гитаре. Поэтому в песнях он больше всего любил длинные проигрыши, когда можно было отойти от микрофона и выдать такое соло! Девчонки говорили, что он в эти моменты невероятно сексуален, и он в этом не сомневался.
Поэтому он очень хотел найти солиста. Только в школе не было ни одного подходящего парня на эту роль. Он сделал попытку взять солистку, но они с друзьями довольно быстро поняли, что девушка не вписывается в их коллектив, и остались опять втроем. А потом они встретили Хоффмана. Он услышал их импровизации в одном из клубов и сказал, что ему нужны хорошие и сыгранные музыканты. Он спросил, хотят ли они сотрудничать с ним.
А ты бы отказался, кот?
Когда у тебя нет ни денег, ни связей, только талант и огромные амбиции, и тебе предлагают именно то, что недостает. Да еще и солистку в придачу. Конечно, ребята согласились. И Шанталь произвела на них впечатление хорошей умной девушки, а главное — талантливой певицы. И Том даже смирился с тем, что она оказалась блондинкой, и с тем, что ее имидж никак не вязался с имиджем группы... А потом и с тем, что почти все песни, написанные им, забраковали и стали безбожно переделывать. А потом и с тем, что они стали скатываться к репертуару обычной поп-группы. А потом и с тем, что их мнение не интересовало никого, даже Шанталь; и с тем, что их мнение просто перестало существовать: зачем? Если свою зарплату, и неплохую, они получают исправно, а то, что группа так и не добилась никаких успехов, это не вина простых музыкантов.
Так ведь, кот?
Кот важно мерцал глазами уже из-под покрывала на кровати. Том удивился. Ударившись в воспоминания, он как-то не обратил внимания на перемещения кота.
– Пошел вон! – возмутился Том, пытаясь встать на ноги и развернуться, но две бутылки пива внесли свои коррективы в его намерения, и он просто сел лицом к коту. – Ты же грязный, небось, с помойки! А я только вчера из прачечной чистое белье приволок! – пристыдил он кота для порядка.
Кот невозмутимо стал намывать лапу. Мол, почище некоторых, которые до сих пор до ванной не дошли, и от них воняет и пивом, и сигаретами, и потом.
Том поморщился и все-таки встал. Надо принять душ и лечь спать. Он сомневался, что утро принесет какое-то облегчение, но от вечера уже точно нечего ждать.
Он стянул футболку и бросил в кота. Кот брезгливо ее обнюхал, подгреб лапами под себя и, довольно зажмурившись, улегся сверху.
– Завоеватель хренов, – бросил сквозь зубы Том, но почему-то не разозлился, а усмехнулся. И тут же его осенило. – О! Я тебя назову Вильгельм Завоеватель! – и расхохотался, словно удачно пошутил. – Правда, я не помню ни фига, кто такой этот Вильгельм, и что он там завоевал, и вообще... – пробормотал он, уже открывая дверь ванной. – Но какая разница, правда, кот? То есть Вильгельм?
Кот в ответ желто сверкнул глазами, Том швырнул в него еще и носки и закрыл дверь. А когда вышел обратно, посвежевший и развеселившийся, представляя, как будет завтра рассказывать друзьям про кота, обалдел. Да так, что выронил полотенце.
На его кровати вместо кота сидел юноша. Спокойно улыбался и смотрел на Тома мягким гипнотизирующим «кошачьим» взглядом. Из одежды на нем была только томова длинная футболка и томовы же носки, которыми он запустил в кота. Том даже застыл в замешательстве: чему удивляться в первую очередь. И, в конце концов, решил, что удивляться он будет потом, для начала надо выгнать непрошенного гостя.
– Ты как здесь оказался?! – грозно вопросил Том, на всякий случай приготовив кулаки.
– Ты меня пригласил, – ответил он.
– Неправда! – возразил Том. – Я уже давно никого не приглашал сюда... Кроме кота... Куда ты моего кота дел?! – он оглядел комнату, но нигде не было видно ни намека на пушистый черный хвост. Том опустился на четвереньки и заглянул под кровать: – Кис-кис-кис! Вильгельм! Куда ты делся, скотина?!
Под кроватью кота не было. Зато на кровати юноша хихикнул.
– Не там ищешь, – снизошел он до подсказки.
– Ты кто такой, чтоб давать мне указания?! – возмутился Том, злобно уставившись на него.
– Меня зовут Вильгельм, – церемонно представился юноша, наклонив голову, от чего пушистые черные волосы упали ему на лицо, и он тут же откинул их назад изящным жестом.
– Чего? – тупо переспросил Том, засмотревшись на него.
– Ты сам меня так назвал, – пояснил юноша. – Или уже не нравится? Мне, честно говоря, тоже не очень. Слишком пафосно. Так что, если хочешь, назови меня по-другому, пока я еще не привык. Только, умоляю, не Генрихом. Ненавижу имя Генрих. И не Зигфридом. Имя, конечно, славное, но как подумаю, что меня будут все называть Зиги... – он передернулся. – И не Хагеном, конечно, слишком грубое. И еще не Бьерном, не Кристианом и не Манфредом!..
– Патрик устроит? – ехидно поинтересовался Том.
– Нет! Ты что? Сейчас каждого второго зовут Патриком! Я был бы не против быть, например, Амадеусом...
Том не сдержал удивленно-презрительного взгляда, не понимая, чем Амадеус лучше забракованного Бьерна.
– Хотя... можно и попроще чего-нибудь, типа, там... Томаса...
– Так! Томас — это я! – резко прервал его Том, почувствовав, что ему надоела эта игра. – А ты будешь Вильгельмом, раз уж не можешь вспомнить, как тебя мама с папой назвали. А теперь кончай заговаривать мне зубы и выметайся из моей квартиры. Мне еще второго Вильгельма, который кот, искать!
– Ты не понял, – с ласковой улыбкой сказал юноша, не двигаясь. – Нет никакого второго Вильгельма. Я один.
– Ты человек. А он — кот! – объяснил Том.
– Я был котом. До темноты, – ответил Вильгельм. – Ты вроде всего две бутылки пива выпил, а простых вещей не понимаешь.
– Я вроде всего две бутылки пива выпил, с чего ж мне такая хрень мерещится?! – удивился Том, вглядываясь в своего гостя. Красивые правильные черты лица, чуть раскосые карие глаза, отливающие... янтарем?.. длинные черные волосы, изящная, даже чересчур хрупкая фигура... И что-то неуловимо кошачье во всем облике. Неужели правда?
– Что за чертовщина! – мотнул Том головой, и с брейдов веером полетели брызги. Его гость невольно отпрянул и поморщился. – Послушай, Виль... как там тебя? Что ты хочешь? Ты не похож на воришку. Любой воришка в два счета сообразил бы, что у меня тут нечего красть. Ты не похож на моего фаната. Потому что у меня еще нет фанатов. Был бы ты девушкой, я бы предположил кое-что еще, но ты явно не девушка. Да и честно говоря, мне плевать, что тебе надо, если ты отсюда быстро уберешься, и дашь мне лечь в кровать. У меня был чертовски тяжелый день, и, кажется, у меня уже едет крыша. Поэтому давай ты вылезешь из моих шмоток, наденешь свои, и свалишь. А я утром решу, что мне все это приснилось. Окей?
Вильгельм вздохнул и сполз с кровати на пол.
– Ты, наверно, действительно устал, – виновато сказал он. – Извини.
Том быстро сел на освободившееся место.
– Я не должен был занимать твою постель, – продолжал Вильгельм. – Но я так долго не спал в настоящей постели, под настоящим одеялом. Я даже в настоящей квартире давно не спал. Не выгоняй меня на улицу, пожалуйста! – вдруг попросил он, заглядывая в глаза Тому, и ему показалось, что он заметил в их глубине фосфоресцирующий янтарный огонек. – Ночи такие холодные. А еще там собаки. И бомжи. И вороны... Я посплю здесь, в уголочке. Тихо. Я не буду тебе мешать.
И Том почему-то ему поверил.
– Спи, – махнул рукой. – Тебе подушку с одеялом дать?
– Не надо. Я и так неплохо устроюсь, – улыбнулся Вильгельм.
– Ну, как хочешь, – не стал настаивать Том. И улегся сам, отвернувшись к стенке.
Хотел дождаться, пока непрошенный гость перестанет возиться, чтобы посмотреть, как же и где он устроился, но сон сморил его раньше. А когда утром Том проснулся, черноволосого юноши в комнате уже не было, зато на кресле, зарывшись в его вещи, спал черный кот с белыми усами.

[SurikateG]

Про кота Том так никому и не рассказал. Почему-то вдруг расхотелось. Была очередная студийная сессия, Шанталь нервничала, распевалась, плохо попадая в ноты, и пела, не попадая в настроение песни. Тому казалось, что она слишком уж старательно, слишком правильно выводит ноты, которые должны быть более резкими и откровенными. У него даже возникло желание самому встать к микрофону и спеть. Но перевел глаза на Георга и Густава и... махнул рукой. Никому ничего не надо. Значит, и ему тоже нечего жопу рвать. Всё будет. Как-нибудь.
– Тебе не нравится? – спросила Шанталь, подойдя и обняв за шею.
– Нравится, – Том заставил себя поверить в это. – Все нравится.
Она подставила губы для поцелуя, он чмокнул ее в щеку.
Продюсер сказал, что они должны изображать роман для публики. Пока что публикой были Густав с Георгом и звукорежиссеры, но Шанталь нравилось и репетировать. Том подозревал, что без зрителей Шанталь понравилось бы еще больше. Но в планы Тома это не входило. В личные планы Тома вообще не входила Шанталь. И — что он не так давно с ужасом понял — вообще девушки.
Мысль о том, что в группе — в ЕГО группе — должен быть все-таки солист, а не солистка, в последние недели снова стала возвращаться к нему. И он даже представлял себе, каким он должен быть внешне... И непроизвольно разглядывал всех встречных парней, искал. Но не находил. Зато обнаружил, что на парней ему смотреть приятнее, чем на многих девушек, и общаться с ними легче, да и сам он парням нравится не меньше, чем девчонкам. Правда дальше взглядов и разговоров дело так и не зашло. Группа и Шанталь отнимали все время.
И вдруг Том замер. Пьянь! Какая же он пьянь, хотя и выпил вчера немного! Как же он не сообразил, что его вчерашний визитер — это тот, кого он искал! Поэтому-то он и не вызвал подозрения, поэтому-то Том и позволил ему остаться ночевать! И упустил... Где же теперь его искать? Он даже настоящего имени его не знает... Да и был ли этот Вильгельм на самом деле? Может, Тома просто разморило от пива и нервов, вот и приснилось, что красивый кот превратился в красивого юношу, которого он так хотел встретить? Поэтому он и не разозлился, поэтому он и не вытолкал его взашей, поэтому доверился ему. Такое же только во сне бывает! И только во сне Том мог так протупить и даже не подумать о сексе с ним, хотя если он с кем и хотел сейчас переспать, то как раз именно с таким как он. «Надо меньше психовать, – сказал он себе. – А то так и до реальной импотенции недалеко. А что эротические сны не снятся — это даже неплохо. Не высыпаешься после них ни хрена».

– Представляешь, Виль, – жаловался он вечером коту, сидя на полу и потягивая пиво. – Я просто гребанный неудачник. Как вляпался в это дерьмо, так и вылезти не могу. Надо взять, собрать силы и бросить все. Начать с нуля. Опять собирать команду, если мои ребята не захотят уходить, а они не захотят. Опять играть по клубам. Опять надеяться, что какой-нибудь влиятельный человек заинтересуется... Потому что своих денег мне никогда не скопить... Что ты на меня смотришь, Виль? Осуждаешь, что я такая тряпка? Я сам себя осуждаю. Но я, правда, не знаю, что мне делать! А я не привык действовать без определенного плана... Если б ты умел говорить, может, ты бы мне и подсказал. Но ты просто кот...
Кот подошел и толкнулся боком в ногу Тома. Том поднял руку, чтоб его погладить, но кот ловко увернулся и задел стоящую рядом бутылку пива.
Том выругался. Пива в бутылке хоть и оставалось немного, но на пол все-таки пролилось. Надо быстро вытереть, а то запах впитается и будет долго вонять — Том уже знал это по опыту. Чертыхаясь, поднялся, пошел искать тряпку... А когда вернулся, вместо кота опять обнаружил вчерашнего юношу.
Вот тут Тому действительно поплохело. Если вчера он нашел кучу причин, чтобы объяснить его появление тут, в том числе и то, что ему все это приснилось, то сегодня... Он точно не спал. И не выпускал из вида входную дверь. И в окно этот человек пробраться не мог: Том жил на одном из средних этажей многоэтажного здания. Да и кот куда-то опять подевался.
– Виль...
– Раз уж ты приклеил ко мне это дурацкое имя, то хотя бы не зови меня Вилем, – недовольно поморщился предполагаемый оборотень.
– Вильгельм...
– Давай уж лучше Билл?
– Как скажешь.
– Ты вытереть хотел, – напомнил Билл, показывая на лужицу на полу.
Том спохватился и принялся за уборку.
Обретший наконец имя юноша, поглядывая одним глазом на его старания, открыл новую бутылку и сделал приличный глоток. Когда Том вернулся уже без тряпки и опустился на пол рядом с ним, протянул еще одну открытую бутылку.
– Спасибо, – сказал Том. – Так скажи, ты — действительно мой кот?
– Я кот, – признал Билл. – Но не твой. То, что я ночую у тебя дома, ем твои сосиски и пью твое молоко (кстати, совсем испортившееся) и пиво, еще не значит, что я твой. Я просто кот.
– А как... – Том хотел спросить, как он может стать его котом, но вовремя исправился, – как это получается, что ты и кот и человек? Это же невозможно! Это сказки!
– Ну... если я сижу тут, рядом с тобой, значит, не сказки, – мурлыкнул Билл.
– Может, у меня не только молоко, но и пиво испортилось? – спросил в пространство Том.
– Если ты никогда не встречал оборотней, это не значит, что нас не существует, – певуче сообщил Билл.
– А вас еще и много? – удивился Том.
– К сожалению, не очень. Мы вырождаемся... Я вот, к примеру, могу в человека обращаться только с наступлением темноты. Помнишь, как в «Шреке» – «днем красавица, ночью урод»? Вот так и я: днем красавец-кот, ночью...
– Тоже красавец, – зачем-то закончил за него Том.
Билл на секунду самодовольно улыбнулся, и тут же сморщил нос.
– Нет, сейчас я не красавец. Вот когда-то... у меня были красивые шмотки, украшения, косметика... Я делал французский маникюр два раза в неделю. Одно время даже дреды носил... – он зачем-то потрогал косички Тома, – нарощенные. Вот такая грива была на голове.
– И... куда... все это делось? – спросил Том, отгоняя видение Билла при полном параде, представившегося ему чуть ли не богом.
– Мне надоело. Я предпочел вольную жизнь. К сожалению, я всего лишь маленький кот, и не мог утащить с собой все вещи.
– Неужели, у тебя не было человека, кто мог бы тебе помочь?
– Я ушел от этого человека.
Сказано было таким тоном, что Том не рискнул больше расспрашивать. Да и расспрашивать больше не хотелось. Он смотрел на сидящее перед ним существо. Не человек, не кот. И Том даже не мог поручиться, что не фантом. Он протянул руку, чтобы потрогать Билла, но едва коснувшись волос, отдернул.
– Когда я был котом, ты гладил меня, не стесняясь, – мурлыкнул Билл, подаваясь всем телом вперед. – Я в человеческом обличии менее привлекательный?
– Нет, что ты!..
– Тогда не бойся. Я люблю, когда меня гладят и чешут за ушком.
И Том осторожно провел рукой по его волосам. Настоящий. Не фантом. У фантома не может быть таких пушистых волос. И горячих мягких губ, дрогнувших, когда к ним прикоснулись пальцы Тома. И нежной кожи на шее.
– Мррр, – Билл придвинулся еще ближе, прикрывая глаза. – Можно посильнее, я не растаю... – и, видя, что Том все еще не решается, добавил. – Может, мне все-таки в кота превратиться? Тогда ты меня почешешь нормально, а я нормально помурчу, а то у людей горло не так устроено, нормально мурчать не получается. И нам обоим будет хорошо...
– Погоди, – сказал Том, уже более уверенно беря его за подбородок. – Как кота я тебя днем почешу. Если хочешь, даже куплю специальную щетку...
– Пуходерку! – подсказал Билл с энтузиазмом. – Да, да, я давно мечтал, чтобы кто-нибудь прочесал как следует мою шубку!
– Я прочешу, – пообещал Том и поцеловал его в губы.
– Вот об этом я тоже давно мечтал! – сообщил Билл, когда они оторвались друг от друга, чтоб перевести дыхание.
– Помолчи, – совсем по-хозяйски сказал Том. – Как я понимаю, у нас время только до рассвета?
– Ну, в общем-то, да... – признал Билл.
– В зоофилы я записываться не собираюсь! – на всякий случай предупредил Том.
– Я на это очень надеюсь! – кивнул Билл. – Если б я был собакой, там, сенбернаром каким-нибудь, еще ладно. Но я всего лишь кот, к тому же не очень крупный. Я просто пушистый очень, а если ты меня намочишь, то увидишь, что я маленький и тощий…
– Ты и так тощий, – прошептал Том, укладывая его на спину и нависая сверху. – Хотя и не такой уж маленький.
– Только все-таки не мочи меня, я это не люблю... – на автомате докончил свою мысль Билл и закатил глаза, когда Том провел языком по его шее.
– А так любишь?
– Да! – выдохнул Билл, и — теперь Том заметил это точно — в его глазах сверкнул янтарный огонек.

[SurikateG]

Когда Том проснулся, солнце заливало уже всю комнату. Он обнаружил, что так и лежит на полу, на стащенном с кровати и кое-как расстеленном одеяле. Лежит на животе, а на пояснице чувствуется какая-то приятная теплая тяжесть. Том осторожно оглянулся через плечо. Так и есть. Кот свернулся калачиком у него на спине, и только кончик пушистого хвоста чуть подрагивает.
– Билл! – тихо позвал Том.
Кот приоткрыл один янтарный глаз.
– Я опять проспал твое превращение, – сказал Том.
Кот продолжал смотреть на него полуприкрытым глазом и не подавал никаких признаков заинтересованности. Потом наконец зевнул и поудобнее устроил морду на лапах.
Том шевельнулся: ему хотелось встать. Кот снова недовольно посмотрел на него.
– Билл, слезь с меня, – попросил Том.
Кот проигнорировал.
– Билл, пожалуйста! Я в туалет хочу, – воззвал к его совести Том.
Кот еще раз зевнул.
Тогда Том просто повернулся на бок, чтобы кот скатился с него. Но кот каким-то образом успел с него спрыгнуть, попутно оцарапав бок.
Том вскрикнул от боли и сердито уставился на оборотня... Или все-таки не оборотня, а самого обычного кота?
Вильгельм Завоеватель сидел около двери и вылизывал хвост.
– Билл! – с укоризной воззвал Том. Но кот не прервал своего занятия, пока Том не встал и не подошел к нему. Тогда кот с энтузиазмом кинулся к нему, выгибая спину и стараясь потереться об ноги. Том не очень вежливо отпихнул его и зашел в туалет. Но стоило ему с комфортом расположиться на унитазе, как под дверью раздалось шкрябанье, дверь приоткрылась, и появилась черная лапа с белыми пальчиками, а потом и белые усы.
– Нет уж, в очередь! – гаркнул обалдевший Том, выталкивая кота и закрываясь за защелку. Правда, через полминуты снова открыл дверь, но не из раскаяния, а испугавшись, что кот нагадит где-то еще в квартире. Но кот спокойно сидел под дверью, обернувшись хвостом.
Том оперся локтями о колени и обхватил ладонями голову. Бред какой-то. Наверно, вторую ночь подряд он засыпает и видит сон, как кот, которого он подобрал на помойке, превращается в прекрасного принца. Точнее не в принца, а в идеального солиста для его, Тома, идеальной группы. Меньше надо мечтать об этом и больше делать. Например, искать подходящего парня по клубам. Должно ж ему в конце концов повезти. А появление черного кота он будет считать хорошим знаком для себя.
«А все-таки жалко, что он не человек, -- думал Том, глядя, как кот чешет себя за ухом, а потом выкусывает когти. – Он был бы идеальным для меня… Во всех смыслах», – мысленно добавил он, вспомнив прошедшую ночь.
«Неужели это был всего лишь сон?» – Том вертелся в ванной перед зеркалом, пытаясь найти на теле хоть один след этой страсти, но кроме царапины на пояснице, оставленной котом, ничего не было. А ведь Билл ночью и царапался и прикусывал и целовал… так, что у Тома даже сейчас закружилась голова от одних воспоминаний. Он снова посмотрел на развалившегося на полу кота и вздохнул. То, что сон сегодня был эротический, никак настоение не поднимало. Во-первых, как Том и предполагал, он не выспался, а во-вторых, стало страшно, что ж приснится в следующий раз?
– Это шиза, Том, – сказал он, обращаясь к отражению. – Надо срочно что-то менять в жизни. Пока в психушку не загремел. А то скоро этот кот и в кошачьем обличии начнет по-человечески разговаривать!
Разговаривать кот не начал, но наличие интеллекта продемонстрировал. Когда Том перед уходом стал рассуждать вслух, что будет с котом, если он все-таки нагадит ему в комнате, Вильгельм гордо прошествовал в туалет и взгромоздился на унитаз. И даже спустил воду потом. И с невозмутимым видом расположившись посреди комнаты, стал вылизываться под хвостом.
Том до вечера так и ходил в непонятках. Оборотень это или не оборотень. А если оборотень, то почему в кошачьем обличии его мозгов хватает только на то, чтобы срать, где надо? А в остальном ведет себя как обычное бесполезное животное, которым и является кошка? И, тем не менее, вечером, зайдя в супермаркет, Том вспомнил о том, что обещал купить пуходерку.
Возвращался он уже затемно, друзья затащили его в пивнушку, где он, расслабившись, вываливал на них все свои смелые мечты. Но Георг только скептически ухмылялся. А Густав неожиданно сказал, что если Том сможет придумать что-то действительно оригинальное, то он без сомнений пойдет за ним. Потому что терять ему нечего. Он барабанщик хороший, и в любом случае без работы не останется. А если даже с музыкой придется завязать, то у его отца ведь еще небольшой бизнес, и продолжатели ему тоже нужны. Но пока он еще молод, он готов рисковать.
Воодушевленный Том на радостях купил в супермаркете не только пуходерку для своего любимца, но и дорогого кошачьего лакомства. Пусть побалуется. Себе ничего покупать не стал, и так уже наелся и напился.
И каково было его удивление, когда, открыв ключом дверь своей квартиры, он услышал шум воды и звон тарелок. На кухне перед мойкой стоял Билл, одетый в длинную томову футболку, и домывал остатки грязной посуды. Том огляделся и обнаружил, что Билл до этого уже успел вымыть стол и протереть шкафчики и холодильник, и расставить по местам все чашки, кастрюльки и коробочки. И даже в комнате немного прибрался, заметил Том, заглянув туда на секунду.
– Привет, – сказал Билл, стряхивая воду с рук. – Ну ты и засранец! Осталось только пол вымыть, и с сегодняшней частью уборки будет покончено. Не хочешь мне помочь?
– А…ммм... – промычал Том, еще не понимая, как реагировать на все это.
– Ну ладно, ладно, я вымою, не парься! – поспешил успокоить его Билл. – Надо же мне как-то отрабатывать свой кусок хлеба! Ты, кстати, вынимай, что купил, загружай холодильник. Я выкинул оттуда кучу продуктов, точнее то, что когда-то было продуктами. Но свято место пусто быть не должно. Да и я проголодался уже. Что у нас будет на ужин?
Том, чувствуя, что краснеет, вывалил на стол кошачьи консервы.
– Я уже поел, извини… – пробормотал он. – Я как-то не думал…
Билл закусил губу.
– Извини, что задаю нескромный вопрос, – сказал он. – Мне каждый день придется тебе доказывать, что я по ночам превращаюсь из кота в человека? В настоящего человека. Мне казалось, что мы вчера все выяснили. И даже закрепили на деле… И ты вроде не такой уж пьяный был.
– Прости, – только и смог ответить Том. – Но я, правда, никак не могу поверить, что это не сказки. Да и ты сегодня утром никак не показывал, что ты что-то помнишь…
– Я все помню! – запротестовал Билл. – Просто когда я кот, у меня возможности ограничены!
– Ну, ты бы мог хоть как-то… подмигнуть, что ли?
– Извини, не сообразил. Видишь ли, когда я становлюсь котом, у меня и мозги уменьшаются, и мне удобнее мыслить по-кошачьи. А если я пытаюсь мыслить как человек мозгами кота, на это уходит больше времени и сил. Так что я смысла не вижу. Но ради тебя я постараюсь, – закончил он с очаровательной улыбкой. – И без ужина я как-нибудь обойдусь. Не первый раз… Да и вредно есть на ночь. Зато какой у меня завтрак будет!
– Прости, пожалуйста, – еще раз сказал Том. – А я ведь тебе еще кое-что купил, но и это тоже придется до утра оставить… – и он протянул Биллу пуходерку.
– Мрвааау! – совершенно по-кошачьи завопил Билл и бросился на пол, чтобы потереться о колени Тома.
– Билл? – робко окликнул его Том, еле устоявший на ногах.
Билл поднял голову, на его лице сияла довольная улыбка.
– Встань, а? – попросил Том. – У меня и так крыша едет.
– Извини, – невозмутимо сказал Билл, вставая и отряхиваясь. – Побыл бы ты с мое в котовьей шкуре, ничему бы не удивлялся! А сейчас выйди, пожалуйста, мне надо пол домыть, очень уж он у тебя грязный.

После того, как вымыл пол, Билл решил, что должен вымыться сам. Но пробыл в душе недолго. Вышел, тщательно вытирая полотенцем мокрые волосы и что-то мурлыкая под нос. Вытащил все-таки из холодильника банку кошачьих консервов, открыл, понюхал, вздохнул и, достав вилку, принялся есть.
– Надеюсь, что моя кошачья половина натуры не даст человеческой отравиться, – сказал он Тому, с виноватым видом стоявшему в дверях. – Впрочем, бомжи едят и вискас, который и кошачья-то натура не всегда принимает, и ничего. А чем я хуже бомжей?
– Если ты такой голодный, давай я сгоняю за человеческой едой! – предложил Том.
– Не надо, я уже перекусил, до утра доживу, а утром ты мне откроешь остальные банки, и моя кошачья половина будет в восторге! Уфф, – он отставил пустую банку и погладил себя по тощему животу. – Не думал, что уборка в твоем свинарнике отнимает столько сил! Впрочем, в любой ситуации можно найти положительные стороны. Вот например сейчас, будь я котом, мне пришлось бы потратить еще много сил и времени на то, чтобы вымыться. Знаешь, как тяжело всего себя вылизывать языком? А поскольку я сейчас человек, то быстро окатил себя из душа — и чистый. Только шерсть сохнет дольше, – он почесал затылок.
– Волосы, – поправил Том. – Шерсть у тебя днем.
– Какая разница? – отмахнулся Билл и задержался взглядом на своей руке. Внимательно осмотрел ногти и вдруг принялся их обкусывать.
– Может, тебе дать ножницы? – спросил офигевший Том.
– Потом, – ответил Билл, прерывая свое занятие и осматривая руку. Несмотря на дикий способ маникюра, ногти у него были красивые и ровные. Одно слово — оборотень!
Но Том даже удивиться не успел. Билл встал, подошел к нему и положил руки на плечи.
– Мне вчера было очень хорошо, – сообщил он. – И я не против повторить.
– Я тоже, – согласился Том, и все прочие мысли тут же вылетели у него из головы. – Только, Билл... – добавил он, когда Билл потянулся к нему с поцелуем, – почисти зубы. Пожалуйста. А то эти кошачьи консервы слишком уж специфично пахнут, а ты все-таки сейчас не кот...
– Зато ты наконец-то поверил в то, что я — это я! – хитро улыбнулся Билл, направляясь в ванную.

[SurikateG]

Через неделю Георг вцепился в Тома как клещ, желая выпытать, кто та ненормальная, которая так хорошо влияет на Тома.
– Не может быть, чтоб у тебя никого не было, – говорил он в ответ на его отнекивания. – Ты стал намного лучше выглядеть, хотя и явно недосыпаешь! Готов поспорить, ты сейчас ночуешь не один...
– Я просто завел кота.
– А у кота, наверно, есть и хорошенькая хозяйка, – подсказал Густав.
– Нет у него никого. Он сам по себе кот. Даже я ему не хозяин. Скорее, это он — мой хозяин...
И Том был прав. Вильгельм Завоеватель, полностью оправдывая данную ему кличку, действительно быстро прибрал дом к лапам и рукам. В качестве кота он получил полное право лежать, где вздумается, есть из Томовой тарелки и в любое время требовать, чтоб его почесали, а в качестве человека он развивал такую бурную деятельность по обустройству жилья, сопровождающуюся таким количеством слов, что Тому даже в голову не приходило ему возражать. Да и ему самому его квартира после билловых стараний стала казаться намного уютнее, и возвращался туда он всегда с радостью. Впрочем, не столько в квартиру, сколько к Биллу, который превращаясь в человека, обрушивал на него столько страсти, что Том иной раз удивлялся, как оборотень, большую часть времени проводящий в кошачьей шкуре, мог был таким искусным в человеческих любовных делах. Один раз он даже попробовал спросить Билла, но тот ясно дал понять, что о своем прошлом рассказывать не желает, и Том не стал настаивать. Какое значение имеет прошлое, если настоящее так прекрасно?

Когда Том пришел домой в этот день, кот сидел на кухонном окне и провожал садящееся солнце. Том уже знал, что Билл не любит оборачиваться при свидетелях. Поэтому ушел в комнату и стал ждать появления своего любовника. Он успел даже задремать, а Билл так и не явился. Оказалось, он, сменив обличье, так и остался сидеть на подоконнике, глядя на улицу и думая о чем-то своем.
– Билл... – осторожно позвал Том.
– Пойдем гулять? – внезапно повернувшись, сказал Билл.
– Сейчас?
– Да! Смотри, какая ночь, Том! Я уже давно не выходил на улицу. Как ты меня привел сюда, я так и сижу в четырех стенах! Я устал, я хочу развлечься! Том, мне очень хорошо с тобой, но у меня есть и другие потребности в жизни, кроме секса.
Том вздохнул. Именно сегодня он тоже подумал, что у него есть другие потребности кроме секса, но они были куда приземленнее: Том хотел выспаться. Но Билл прав. Он не имеет права держать его здесь, как заложника.
– Пойдем, – кивнул Том. – Только в чем ты пойдешь? У тебя даже одежды нет.
– Ну... Ты же мне что-нибудь одолжишь? – сказал Билл.
Что-нибудь... Том вспомнил, какими эпитетами Билл наградил его гардероб во время уборки, но решил промолчать и кивком пригласил Билла в комнату.
Опасения его подтвердились. Билл, вывалив из шкафа все, пригодное для ношения, с ужасом уставился на эту кучу.
– Почему ты не носишь приличную одежду? – наконец спросил он.
Том еле сдержал улыбку и пожал плечами. Нравится ему такой стиль. И он вполне приличный, не хуже других-прочих. И уж во всяком случае лучше, чем всякие джинсики в облипочку.
Билл горестно поохал над вещами и принялся развешивать их обратно.
– Ты решил идти голым? – ехидно спросил Том, когда Билл закрыл дверцу шкафа.
– Нет, – ответил Билл. – Я решил, что мы пойдем завтра. Днем. По магазинам. И ты купишь мне приличную одежду.
– Погоди, но днем ты же...
– Я буду котом. Я сяду тебе на плечи и буду показывать, куда идти, и что покупать. Если что, ты даже померить сможешь, у нас один размер! А с наступлением темноты, я во все это оденусь, и мы пойдем гулять по-настоящему!
– А как?..
– А еще ты мне купишь косметику! – с воодушевлением продолжал Билл. – Черную подводку для глаз и тушь. И лак для ногтей тоже черный! С французским маникюром пока не буду заморачиваться. Больше года не делал, все навыки наверно растерял. А еще лак для волос, прическу-то я точно смогу себе сделать. А еще каких-нибудь браслетов... Обожаю, когда на мне много всяких побрякушек! А еще... Как ты думаешь, у меня дырка в языке заросла уже? Он у меня был проколот, но когда я превращаюсь в кота, все украшения приходится снимать, а уходил из дома я именно котом... Поэтому... Наверно, надо будет заново проколоть, да? – И Билл, подойдя к Тому, высунул во всю длину язык.
– Наверно, надо… – сказал Том, уставившийся на след от пирсинга и представивший, как было бы круто, если бы Билл снова сделал его.
– Тогда ты должен узнать адрес хорошего мастера, который работает круглосуточно, – сказал Билл, укладываясь на кровать. – У меня ведь еще и бровь была проколота… А еще я собирался...
– Билл…
– У нас сегодня будет секс? – он как обычно резко сменил тему. И Том не сразу сообразил, как ответить. Билл пояснил: – Мне показалось, когда ты пришел, что ты не настроен на секс. Ты устал, да?
­– Ну… вообще-то… – Том в очередной раз поразился проницательности своего любовника.
– Говори прямо, я не обижусь, – сказал Билл. – Я же кот, я чувствую все. У людей бывает, когда им надо просто полежать, отдохнуть… А я не буду мешать. Я просто полежу рядом, спою тебе что-нибудь приятное, чтоб ты расслабился и заснул.
– На моей кровати вдвоем с комфортом не полежишь, – усмехнулся Том, представив, как Билл прижмется к нему, на его узкой кровати, и Том уже физически не сможет просто так заснуть.
– Дурак. Коту много места не надо.
Билл вышел из комнаты и, прежде чем Том успел кинуться за ним, вернулся. Важно покачивая пушистым хвостом.
Том посмотрел, как кот уютно располагается у него на подушке, и почувствовал, что тоже хочет спать. Когда он лег, кот устроился рядом, уткнувшись носом ему почти в лицо, и замурчал. Том улыбнулся и почесал кота за ухом. Все-таки кошки не бесполезные животные. Кошки – лучшее снотворное. В любом обличии.

[SurikateG]

Из торгового центра, куда Том решил поехать за покупками, их чуть не выгнали. Почему-то кот, спокойно сидящий на плечах у человека, вызвал едва ли не истерику у обслуживающего персонала и небывалый интерес у покупателей.
– Почему бабам с мелкими собачками можно ходить, а мне с котом нельзя?! – вопрошал Том, но никто не спешил ему отвечать. Наконец кто-то из людей подкинул дельную мысль, что на кота, как на собаку, надо просто надеть поводок. Или посадить в сумку. Тому тут же показали, где находится ближайший зоомагазин, и он направился туда.
В зоомагазине Вильгельм продемонстрировал чудеса кошачьей эквилибристики, выбравшись по очереди из трех разных шлеек, куда Том с продавщицей пытались его запихнуть.
– Билл! Ну включи хоть немножко своих мозгов! – в отчаянии взмолился Том. – Нас не пустят без шлейки в магазины!
Но кот вывернулся и из четвертой и резво куда-то ускакал, но прежде, чем продавщица успела запричитать «где ж теперь искать вашего красавца?», Вильгельм оказался сидящим на полке с переносками.
Том с продавщицей зависли. И потом она сказала:
– А он и правда у вас умный. Какую переноску возьмете?
Кот выбрал небольшую удобную переноску, предназначенную для собак. Залез в нее, оставив наружу лишь голову. И так и поехал.
Первым делом он попытался затащить Тома в бутик одной известной и очень дорогой фирмы. Но Том решительно прошел мимо. Тогда кот извернулся и укусил Тома за плечо.
– Пойдем туда, куда я скажу! – прошипел Том. – Я не миллионер пока еще, спасибо, что поинтересовался.
Кот обиженно залез обратно в сумку, и в первом магазине, куда завернул Том, даже не высунул оттуда носа. Том повертел-повертел в руках разные джинсы и майки, показавшиеся ему вполне приличными, но не получив от кота никакого знака, покупать не рискнул. Кто знает, что он услышит с наступлением темноты по поводу своего вкуса?
Кот проявил заинтересованность только в пятом магазине. Том с сомнением оглядел вешалку с подборкой брючек, которые он сам не надел бы и под угрозой расстрела.
– Они вообще мужские? – спросил он вслух, обращаясь больше к коту. Кот нетерпеливо пихнул его в бок.
– Мужские, не сомневайтесь! – тут же подлетел к нему продавец, от одного вида которого Тому стало не по себе. Невысокий, тощий, с ярко-рыжим ирокезом и пирсингом в носу, губах и ушах. – Я и сам такие ношу. Последняя коллекция!
«Господи, неужели у оборотней такой жуткий вкус? – подумал он, похлопывая по сумке, чтоб кот перестал топтаться в нетерпении.
– Вы себе подбираете? – спросил продавец.
– Нет! – быстро открестился Том и тут же поправился. – То есть... Я для своего брата. Близнеца! У него... нет времени ходить по магазинам... А у нас фигуры одинаковые...
Том подумал, что на месте продавца не поверил бы в такое. Но продавец оказался хорошо вышколенным, даже бровью не повел и стал предлагать Тому различные варианты на его размер.
Кот в сумке аж чуть не прыгал, когда Том, наконец, пошел в примерочную с кучей вещей.
– Билл, ты уверен, что ты все это хочешь? – спросил Том, глядя в зеркало на странного парня с его лицом, но в супер-узких джинсах с заниженной талией и рваной майке, которая на томов взгляд лучше бы смотрелась на девчонке.
Кот вместо ответа выбрался из переноски и, выгнув спину, стал тереться об ноги Тома, да еще и затарахтел как трактор.
– Боже мой, с кем я связался! – прошептал Том.
С обувью оказалось попроще. Кот довольно легко согласился на обычные остроносые ботинки, особенно после того, как Том сказал, что иначе у них не останется денег на побрякушки. А вот к выбору украшений кот подошел обстоятельно. Том долго перебирал сначала цепочки с кулонами, потом различные браслеты, с том числе и женские, дожидаясь, пока кот пихнет его в бок, одобряя, но у кота оказался очень странный вкус, понять который Тому так не удалось. Зато с косметикой все оказалось проще простого. Том просто сказал продавщице, что ему надо подобрать комплект для сестренки, которая решила стать готом, и девушка сама собрала ему и подводку, и тени, и тушь, и лак, и еще какую-то необходимую фигню, в назначение которой он не стал вдаваться, но которой очень обрадовался Билл.
Когда они вернулись домой, кот заставил Тома выложить все купленное на кровать и с удовольствием закопался в обновки. Том, не сдержавшись, засмеялся.
– Слез бы с одежды, – наконец сказал он. – А то сам потом будешь ныть, что все вещи в шерсти!
Кот тут же кубарем свалился на пол и потрусил к подоконнику, на котором лежала его пуходерка. Том засмеялся опять и принялся вычесывать подставленные бока и пузо. Кот кайфовал, то вставал и начинал ходить, выгибая спину и мелко тряся хвостом, то ложился на пол и катался, хватая щетку когтями. Потом, как обычно, резко оттолкнул ее задней лапой и ушел на другой конец комнаты, гордо задрав хвост, словно ни Том, ни пуходерка не представляли для него никакого интереса по жизни. Но Том уже привык к такому показному равнодушию кота. Поэтому просто отложил щетку, перевесил покупки в шкаф до вечера, и лег поспать, справедливо подозревая, что предстоящей ночью спать ему не придется вообще.
Проснулся первый раз еще засветло от какого-то шума. Оказалось, это кот, свалив со столика пакет с купленными украшениями, выкатил один браслет и теперь гоняет его по комнате, с сидением в засаде, нападениями из-за угла и прочими хитростями охотничьего искусства. После того, как кот провел очередную атаку, чуть не опрокинув стул, Том запустил в него тапком и крикнул, чтоб тот успокоился и дал поспать.
Кот тут же сел, обернувшись хвостом, а потом запрыгнул на кровать и устроился у Тома в ногах. И Тому захотелось запустить в него чем-нибудь еще раз, так долго и громко он чавкал, вылизывая всего себя. Но зная капризный нрав Билла, не рискнул. А потом опять провалился в сон.
На этот раз его разбудило пение. Тихий мурлыкающий голос выводил что-то типа «О-о, Том, ночь такая яркая, давай убежим!» Но цельности в песне не было. Певец то и дело прерывался. Когда Том поднял голову, он понял почему: Билл, уже одетый в новую одежду, стоял перед зеркалом и красил глаза, время от времени смешно приоткрывая рот. Почувствовав, что Том проснулся и смотрит на него, он отложил кисточку, повернулся и замер в позе модели на подиуме — ноги пошире, руки на пояс, плечи назад и подбородок наверх.
Том почувствовал, что уже с минуту пялится на него как идиот, широко раскрыв рот. Хорошо, хоть слюна не капает. Одежда, казавшаяся в примерочной кабинке несуразной и нелепой, на Билле словно преобразилась, подчеркивая его изящную соблазнительную фигуру получеловека, полу... нет, не животного, неземного существа. Глаза в обрамлении черного макияжа засияли еще более таинственным и глубоким светом. А прическа... Том так и не смог найти слов, чтобы описать увиденное. Билл залил волосы лаком, чтобы они стояли дыбом во всей длине. И с одной стороны это придавало еще большее сходство с его кошачьим обликом, но с другой стороны делало его совершенно неземным существом, в отличие от кота, который вообще-то ничем не отличался от своих обычных четвероногих собратьев.
– Ничего так? – наконец скромно спросил Билл, опуская ресницы.
«Ничего?!» – чуть было не завопил Том. Но вслух получилось лишь выдавить:
– Ну... да...
Но Билл понял правильно.
Он повернулся к зеркалу и стал вносить какие-то мелкие и, на взгляд Тома, уже ненужные поправки в макияж.
– Кстати, ты не знаешь, куда делся браслет? – будничным тоном спросил Билл. – Такой тяжелый круглый... Я точно помню, ты его мне покупал.
Том прыснул. Волшебство немного рассеялось, перед ним снова стоял его привычный оборотень.
– Что? – не понял Билл и обернулся. – Он мне так понравился. А найти его не могу.
– Ты его куда-то загнал, – ответил Том, все еще давясь от смеха.
– В смысле?
– Ты играл с ним сегодня на полу. Охотился на него. Весело так. Он вот здесь лежал, а ты из-за двери за ним следил, долго так следил. А потом как попой завилял, как напрыгнул! – Том залился смехом. – Наверно, куда-то закатился.
– Боже, неужели, я до сих пор веду себя как маленький котенок? – ужаснулся Билл и вздохнул. – Давид был прав, я никогда не поменяюсь...
– Кто? – спросил Том, услышав незнакомое имя.
– Неважно, – отрезал Билл. – Ты не посмотришь под кроватью? Пожалуйста! Мне не согнуться в этих штанах. Да еще и ногти накрасить надо. И я буду готов. А ты собираешься одеваться? Или голым пойдешь?
Том оценивающе посмотрел на него и подумал, что идти он вообще-то никуда не хочет. А хочет, чтобы это красивое существо сейчас оказалось с ним в кровати.
– То-ом! – протянул Билл. И снова запел про то, что ночь яркая, и надо сбежать или улететь. Но на этот раз пел без запинок и в полный голос. И Том с удивлением узнал в песне мелодию, которая пару дней назад пришла ему в голову, и он подбирал ее на гитаре, напевая без слов. А сейчас со словами Билла она показалась еще более интересной.
– Откуда ты взял эту песню? – спросил он.
– Придумал, – Билл пожал плечами и открыл флакончик с лаком для ногтей. – Ты поищешь мой браслет?
– Поищу. А ты дальше споешь?
– Я запомнил только эту часть мелодии, – ответил Билл, сосредоточенный на своих ногтях.
– Я тебе сыграю!
– Завтра. Мы сегодня идем гулять. Ты забыл? Ищи мой браслет и переодевайся. Этот лак быстро сохнет!
И Том полез под кровать.

[SurikateG]

То, что Билл неотразим не только для него, Том понял слишком поздно. Впрочем, его можно было извинить. Рассудок, как отчалил в незапланированный отпуск, увидев оборотня во всей человечьей красе, так и отказался возвращаться. По крайней мере, в темное время суток. А Билл, скорей всего, и рассчитывал произвести фурор на аудиторию большую, чем его — хотелось бы надеяться — любимый человек. Они вошли в один из самых крутых клубов (тут Тому пришлось уступить желанию Билла отдохнуть на полную катушку), и Биллу потребовалось совсем немного времени, чтобы оказаться в центре внимания. Он трепался с парнями, флиртовал с девушками, и наоборот, танцевал, безостановочно пил коктейли, даже куда-то исчезал... Ненадолго. Но Том переживал лишь первые пятнадцать минут, до того, как Билл первый раз за вечер вернулся к нему и посмотрел на него. Посмотрел так, что у Тома сомнений не осталось: все это ради веселья и не всерьез. А вот когда они останутся одни, в его маленькой квартирке, тогда и будет все по-настоящему.
Не зная, как выпитый человеком алкоголь подействует на кота, Том решил, что лучше вытащить Билла из клуба заранее, а не перед самым рассветом. Если у оборотня и случится похмельный синдром, то пусть он случится дома. А то вдруг что-то взбредет в хмельную кошачью голову (которая, как уже известно, соображала куда хуже человеческой), и ищи его потом по всему Гамбургу. А то и по всей Германии. Он ведь даже не знает, откуда Билл родом. Да что там, он даже настоящего имени его не знает!
– Билл! – позвал его Том и подумал, что не представляет его с другим именем.
Оборотень томно посмотрел на него. Они шли по широкому и пустому ночному проспекту, крепко обнявшись. Можно было заказать такси от клуба, но Тому захотелось прогуляться, и Билл его горячо поддержал. Он, опьянев, вообще стал очень не сдержан на эмоции, и это была еще одна причина, почему Том захотел его увести. Ему совсем не хотелось, чтобы кто-то из знакомых случайно застукал его целующимся с никому неизвестным очень красивым и экстравагантным юношей. Разборки с продюсером и конец карьеры в этом случае были бы легко предсказуемы.
– Билл, расскажи мне о себе, – тихим, почти интимным шепотом попросил Том.
Взгляд оборотня сразу же прояснился.
– Давай не будем, а? – сказал он, поморщившись.
Однако Том тоже был пьян, и поэтому решил не отступаться.
– Би-илл, ну пожалуйста! Ты обо мне знаешь так много... А я о тебе — почти ничего. Кроме того, что ты днем превращаешься в кота.
– Это не так уж и мало, – хитро улыбнулся Билл.
– Скажи хоть, где ты родился? – Том выбрал самый безобидный из интересующих его вопросов.
– Здесь, в Гамбурге, – легко ответил Билл.
– А как тебя зовут по-настоящему? – воодушевленный Том перешел в наступление.
– Билл.
– Погоди. Это имя дал тебе я.
– Да.
– Но как так... Я что — угадал твое настоящее имя?
– Нет, – засмеялся Билл.
– Ничего не понимаю. Погоди. Как тебя звали до того, как мы встретились?
– Никак. Но благодаря тебе у меня наконец появилось имя. Так что я тебе обязан!
– А как же документы? – продолжал удивляться Том. – У тебя же должны были быть документы на какое-то имя!
Билл расхохотался так громко, что, наверно, его услышал весь проспект.
– Том! Какие документы у кота?! Когти, усы и хвост!
– Но как же...
– Я большую часть жизни провожу в кошачьей шкуре, да и это удобнее, если куда-то надо войти... Люди выискивают способы, выправляют себе документы, подделывают, дают взятки, лезут под покровом ночи... А я просто, помахивая хвостом, прохожу у всех на виду среди бела дня!
– Билл... – шокировано произнес Том. – Ты — вор?
– Все коты — воры! – Билл снова громко засмеялся. – Кусок мяса из мясной лавки спереть, или сливки или сметану — с молочной фермы! – он облизался, причмокнув.
– Как кот может спереть сливки? – удивился Том. – Они же в какой-то... емкости хранятся, в бидоне или где там...
– А зачем переть-то? – в свою очередь удивился Билл. – Опрокинул — и пей с пола, пока не прогонят! А пока до людей дойдет — от пуза можно напиться! – он еще раз облизнулся и погладил себя по животу. – Кстати, купи мне завтра сливок.
– Хорошо, – пообещал Том, офигевший от всей этой информации. И попытался вспомнить, с чего разговор начался.
– Я обещаю, я не буду разливать сливки по твоей квартире, – весело мурлыкал Билл. – И не срать по всей квартире тоже постараюсь. Видишь ли, у котов от сливок иногда бывает несварение желудка. Но ты мне все равно налей полную миску, это так вкусно! А если что — все равно я сам ночью все уберу!..
– Билл, – прервал его Том, вспомнив наконец, что он еще хотел спросить, и не давая больше сбить себя с мысли. – Но ты же жил где-то до меня, откуда ты сбежал. Как тебя называли там?
Билл резко замолчал и посерьезнел. С полминуты он обдумывал, отвечать или как обычно сказать, что не хочет говорить на эту тему, но, видимо, в итоге решил, что проще будет ответить.
– Бебе, – сказал он.
– Что? – не понял Том.
– Меня называли Бебе, – повторил Билл, поморщившись. И быстро добавил. – Только не смейся.
Том не удержался и прыснул.
– Почему «Бебе»?
– Потому что самым мелким был. А потом... никто не хотел понимать, что я вырос, и мне можно дать нормальное имя.
– А...
– А если ты вздумаешь меня хоть раз так назвать, будешь ходить весь расцарапанный, – предупредил Билл. – А могу еще и по-человечески челюсть свернуть. У меня удар сильный.
И Том ему сразу поверил.
– Давай уже такси ловить, – сказал Билл, зябко поведя плечами. – Что-то я совсем замерз в этой майке. Почему у людей шерсти нет? Сейчас бы распушился и хорошо... А может, мне в кота перекинуться? А ты меня довезешь домой.
– Нет! – Том схватил его за руку. – Билл, давай так дойдем. То есть доедем. Мне так нравится быть с тобой... То есть вообще нравится. И когда ты кот — тоже. Но когда ты человек... Ну... В общем... Потому что я тоже человек... И это...
– Я тебя тоже люблю, – сказал как всегда понятливый Билл и поцеловал Тома.

– Можно еще вопрос? Последний? – спросил Том, пока они медленно шли по обочине, оглядываясь в поисках такси.
– Попробуй, – дернул плечом Билл.
– Сколько тебе лет?
– По-человечески девятнадцать.
– А по-оборотневски?
– А про это людям знать не положено, – хитро прищурился Билл. – Хочешь, фокус покажу? Оборотневский?
– Покажи.
Билл остановился, развернул Тома лицом к себе и заговорил нарочито зловещим голосом:
– Вот сейчас самое глухое время ночи, и мы можем стоять здесь очень долго, и никто мимо нас не проедет, и мы так и замерзнем здесь до утра.
– Но...
– Но можно закрыть глаза... Делай, что я говорю! Закрыть глаза и сказать про себя: «Разрешаю появиться!» И четко-четко представить себе, как из-за угла появляется машина и останавливается рядом с нами. Представил?
Том кивнул.
– А слова сказал?
Том снова кивнул.
– Молодец. Открывай глаза.
Том оглянулся. Рядом затормозило такси.
– Как?.. – только и смог выдавить Том.
– Садись! – хлопнул его по спине довольный Билл.

Весь путь до дома Том был настороже и даже приглядывался к водителю, не понимая, обычный это человек, или какой-то оборотень. Да и машина, хоть и выглядела вполне обычной, даже потрепанной, могла оказаться непростой. Однако, ничего странного больше не произошло. Они доехали не быстро, не долго, как обычно. И денег заплатили как обычно. Только Билл очень довольно улыбался.
– Кто этот человек? – набросился на него Том, едва они вошли в квартиру.
– Просто таксист, – пожал плечами Билл. – Мы же хотели уехать на такси, вот он и приехал.
– Но как?!
– Бойтесь своих желаний, они имеют свойство исполняться! – заявил Билл и опять сменил тему. – Знаешь, какое желание сейчас у меня?
– Нет, – честно ответил Том, все еще прокручивая в голове эпизод с такси и ничего не понимая.
– То же, какое было у тебя, когда мы собирались выходить, – сказал Билл, подходя к нему вплотную. – Но тогда оно не исполнилось... А это неправильно. Поэтому я исполню его сейчас. У нас еще есть время до рассвета. Как ты меня хочешь?
– Би-илл... – в голове Тома словно переключился тумблер, и все остальное перестало существовать. – Я тебя просто хочу. Вообще. По-всякому.
– Тогда бери! – Билл раскинул руки и довольно зажмурился.

[SurikateG]

– Ах, какой красивый котик! Кис-кис-кис! – ворковала Шанталь, присаживаясь, чтобы погладить Вильгельма, лежавшего тряпочкой у стены.
– Не трогай его, – недовольно сказал Том. – Он сливок обожрался, у него теперь живот болит. Нагадит еще на тебя...
– Зачем ты давал коту сливки?! – ужаснулась девушка. – Ты бы хоть книжку какую-нибудь прочитал про кошек, прежде чем животное в дом тащить! Небось, и еще всякой дрянью кормишь!
– Чем просит, тем и кормлю, – невежливо ответил Том. Но Шанталь не дала себя сбить.
– Наверно, и ветеринару не показывал даже! А вдруг он болен чем-то? Ну-ка, котик, не маши лапами! Дай-ка я посмотрю твои уши! Надо же, чистые! Не успел, видимо, клеща подхватить. Да и шкурка в хорошем состоянии, наверно, недолго на улице пробыл. Тебе, котяра, повезло! – она похлопала кота по тощей ляжке. – Я сейчас твоему хозяину оставлю подробную инструкцию, как тебя кормить, как лечить, и что вообще с тобой делать. И телефон хорошего ветеринара вечером скину. – Шанталь бесцеремонно подняла пушистый хвост и присвистнула. – И конечно же, он не кастрирован! Странно, что у тебя в квартире его метками не пахнет. Наверно, он еще молоденький совсем... – она попыталась приподнять его верхнюю губу, чтобы осмотреть зубы, но тут кошачье терпение кончилось, и Вильгельм ударил ее всей растопыренной пятерней по ладони.
Шанталь вскрикнула и ударила его рукой в ответ. Кот зашипел.
– Том! У тебя есть перекись? Или еще что-нибудь, чтобы продезинфицировать и перевязать? – спросила девушка по пути на кухню, где быстро сунула сочащуюся кровью ладонь под струю воды.
Том поплелся копаться в аптечке.
– Ты должен как можно скорее отнести его к ветеринару! – говорила в это время Шанталь. – Во-первых, ему там подстригут когти, во-вторых, обследуют, сделают необходимые прививки и выдадут паспорт, а в-третьих, кастрируют. И ты сможешь считаться приличным котовладельцем.
– Мне и так хорошо, – ответил Том, протягивая ей пузырек с перекисью и бинт. – Надеюсь, еще не просроченное. Я как-то редко пользуюсь...
– Если он тебя ни разу не царапал — это еще не показатель, – заявила Шанталь. – Кстати, обновить аптечку тебе тоже не помешает. Все-таки животные такие непредсказуемые! Он кажется таким хорошеньким пушистиком, а вот как располосовал меня!
– Я тебя предупреждал, чтоб ты его не трогала.
– Я и не трогала! Но кастрировать его все-таки надо.
– Еще раз скажешь слово «кастрировать»... – начал Том, но сказать «выгоню» язык не повернулся. Все-таки он пока зависит от Шанталь. – У меня сегодня плохое настроение, поэтому, давай, ты не будешь полоскать мне мозги и портить его еще больше, быстро скажешь, зачем пришла, а остальные вопросы обсудим в другое время?
– Я заметила, что ты не в духе. Другой бы на твоем месте помог бы мне с перевязкой... – она демонстративно наматывала бинт на ладонь. Том не шевелился. – Ладно, я принимаю ваши извинения, в конце концов, котик же не виноват, что у него бестолковый хозяин, который довел его до поноса.
– Шанталь, что ты хотела обсудить, а? – Том почувствовал, что уже скоро не сдержится, и их группе придет конец. Раньше, чем настоящее начало.
– Пойдем, – кивнула Шанталь, затягивая зубами узел на ладони.
Они вошли в комнату, и она вставила диск в музыкальный центр.
– Я сегодня забрала из студии отмастеренную версию нашей песни. Послушай.
Том послушал. Звук ему понравился. Вот, что значит, дорогая студия и хорошие саунд-продюсеры. Он прям возгордился собой, его гитара звучала лучше всех. Конечно, еще бас Георга и барабаны Густава были неплохи... да что там. Замечательны! Если б не дурацкая аранжировка мелодии навязанная им свыше, да не голос Шанталь, совершенно не чувствующей песни, да еще и не английский текст... Английский Том знал плохо — как-то всё не хватало времени заняться им по-настоящему. Но здесь текст был примитивным настолько, что даже он его понимал... и не понимал, как можно было написать такой примитив. Он бы сам написал лучше, покопавшись пару дней в словарике! Впрочем, бурные эмоции по поводу текста и манеры исполнения Шанталь у него уже улеглись за долгие часы прослушивания песни в студии. Сейчас он сосредоточился на звуке и остался им доволен.
– Это все, ради чего ты пришла? – спросил он, когда песня закончилась. – Я бы все равно услышал завтра.
– Это будет наш первый сингл, – сказала Шанталь. – И я хотела обсудить кое-что с тобой, Том. Сейчас. Наедине. Когда нас никто не подслушивает.
Том непроизвольно оглянулся в поисках кота, но он куда-то спрятался, видимо, опасаясь, как бы его снова не начали щупать.
– Ну? – сказал Том.
– А ты не мог бы говорить со мной повежливее? – спросила Шанталь.
– А ты не могла бы говорить больше по делу, раз уж пришла отвлекать меня в мой законный выходной?
– Том, я хочу, чтобы мы лучше общались друг с другом, – заговорила Шанталь. – Послушай, я знаю, тебе многое сейчас не нравится, ты разочаровался в группе. Ты хочешь что-то поменять. Поверь мне, я тоже хочу. Меня тоже не устраивает многое, что сейчас происходит. Ты думаешь, что если группа делалась под меня, то от меня что-то зависит? Ни фига. Я такая же пешка, как и ты. Но Том! Если мы объединимся, мы станем сильнее! Мы должны быть вместе, ты и я! И тогда мы сможем всех порвать! Эта песня, пусть она такая глупая, но у нее действительно есть потенциал! Мы должны выбиться в шоубизнес! Чтобы о нас узнали, чтобы о нас заговорили! И тогда мы уже сможем диктовать свои правила! Том, представь себе! Мы будем звездами! На каждый наш жест будут молиться! Кто посмеет нам сказать, что мы должны что-то сделать так, а не этак? Нет! Мы будем делать то, что нам хочется! Но мы никогда не добьемся ничего, если ты будешь обижаться на меня из-за пустяков. Мы должны стать одной командой. И даже больше. Одной семьей. Ты согласен?
– На семью? – с недоверием переспросил Том. Именно это слово заставило его задуматься и не выкрикнуть сразу же «да, конечно, именно об этом я и мечтал с самого детства!»
– В переносном смысле, – тут же уточнила Шанталь. – Мы должны быть как брат и сестра. И даже ближе.
– Ближе?
Шанталь нежно обняла его и поцеловала в губы. Том на поцелуй не ответил, но и не отшатнулся. Ему показалось невежливым отталкивать девушку, которая только что с таким жаром говорила ему то, что он очень хотел услышать. Да и кот так и не появился в обозримом пространстве. Может, не заметит?
– Том? – так и не дождавшись ответа на поцелуй, Шанталь решила получить ответ вербально. – Ты согласен?
– Ну... – Том еще не придумал, как сформулировать, чтобы, если что, можно было пойти на попятный.

[SurikateG]

Но ему и не пришлось. Шанталь вдруг задергала носом, принюхиваясь к чему-то.
– Ты не чувствуешь? – спросила она.
Том тоже принюхался. От Шанталь приятно пахло духами. И немного больницей — от перебинтованной руки. В приоткрытое окно ветер заносил обычные запахи большого города. Ничего странного. Он пожал плечами.
– Твой кот! – воскликнула она и выбежала из комнаты.
Том пошел за ней и тут же понял, в чем дело. От входной двери резко несло кошачьей мочой. Самого Вильгельма по-прежнему нигде не было видно.
Шанталь опустилась на корточки и издала громкий пронзительный крик. Том, не выдержав, подбежал.
– Он нассал на мои новые туфли!!! – завопила девушка, приподнимая за каблук красивую голубую с серым туфлю.
Том поднял вторую. Воняло действительно от них.
– Как я теперь поеду домой?! – не понижая тона, поинтересовалась Шанталь.
– Могу одолжить шлепанцы, – великодушно предложил Том.
– Что?!
– Я бы одолжил и кроссовки, но у тебя слишком маленькая нога, ты в них утонешь, – он развел руками.
– Да не нужны мне твои кроссовки! Мне придется новые туфли выкидывать! Все из-за твоего сраного кота! – продолжала бушевать девушка.
– Шанталь, ну, ты как первый раз приходишь в дом, где есть кот! У тебя же тетя кошатница, ты сама мне столько раз рассказывала, что от кошек надо все прятать, что они запросто могут испортить чужую обувь или одежду. Они же такие глупые... – Том изобразил снисходительно-виноватую улыбку, хотя виноватым себя не чувствовал.
– Правильно! – сказала Шанталь, вставая. – Я сейчас позвоню тете, она за мной заедет. И заодно мы заберем твоего кота и поедем в клинику, кастрировать. Чтоб к тебе могли спокойно ходить гости.
– Пусть тетя тебя забирает, а что делать с моим котом, я сам решу! – тут же взбеленился Том.
– Том, если кот не породистый и не находится в разведении, он должен быть кастрирован! – постаралась докричаться до него Шанталь. – Сегодня он мне туфли обоссал, а завтра ему не понравится, что ты ему мало еды положил, и он тебе все вещи обоссыт! Будешь ходить весь провонявший!
– Это МОЙ кот! – Том для убедительности ударил себя кулаком в грудь. – И я решаю, что с ним делать!
– А я лучше тебя разбираюсь в котах! Прислушайся к совету опытного человека и засунь эту гребанную мужскую солидарность к себе в задницу!
– Когда меня будут интересовать советы опытных людей, я сам спрошу, а сейчас меня не волнуют ни твои советы, ни, извини, твои туфли! Я тебя сюда не приглашал! И издеваться над моим котом я никому не позволю! – Том все-таки сорвался на крик.
Шанталь похлопала глазами, первый раз увидев разъяренного Тома, и сменила тактику.
– Томми, дорогой, – сказала она, успокаиваясь и кладя руки ему на плечи. – Ну, не нервничай ты так. Я ведь желаю вам только добра. Я понимаю, что для тебя, как для любого мужчины, слово «кастрация» само по себе болезненно, но ты подумай. Не спеша. Всё взвесь. В конце концов, это же всего лишь кот! И это не повод ссориться со своей девушкой, – добавила она, легко улыбнувшись.
– А у меня есть девушка? – удивился Том.
– А разве нет? – она придвинулась еще ближе к нему и провела пальчиком по его губам.
– Что-то не припомню, – заявил Том.
– Но мы же договаривались! – напомнила Шанталь.
– Речь, насколько я помню, шла о работе. А не о том, что я должен тебя... кхм... ублажать.
– Значит, ты отказываешься? – холодно спросила Шанталь, отстраняясь.
– Отказываюсь, – решительно подтвердил Том.
– И тебя совершенно не интересует группа...
– Меня интересует МОЯ группа! – и тут Тома все-таки прорвало. – От которой уже ничего не осталось! Благодаря тебе и твоим спонсорам! Я поверил, что вы поможете мне воплотить мою мечту! А вы... все извратили! И разрушили! Я терпел, я надеялся до последнего, что можно сохранить хоть что-то! А теперь вы хотите пробраться в мою личную жизнь! Вы будете мне диктовать, с кем мне спать! Каких животных заводить! Да пошли вы в жопу!!!
– Хорошо, – сдержанно произнесла Шанталь. – Я передам герру Хоффману, что ты больше с нами не работаешь. Он пришлет тебе документы о расторжении договора.
– Буду ждать, – кивнул Том.
– И знаешь... одолжи мне все-таки шлепанцы. Я тебе их передам с тем же курьером.
Том достал из шкафчика старые изношенные вьетнамки и бросил к ногам Шанталь.
– Можешь, не утруждаться. Выкини, когда дойдешь до дома. Если, конечно, не захочешь оставить на память.
Девушка молча проглотила оскорбление и вышла на площадку к лифту.
– Дурак ты, Том, – сказала она, пока он еще не закрыл дверь квартиры. – Из-за какого-то кота...
Дверь захлопнулась с грохотом.
«Самого лучшего кота! – подумал Том. – Я из-за него и куда больше смог бы сделать...»
Он оглянулся, ища, что еще было не так. Взгляд упал под ноги. Ну конечно! Туфли Шанталь все еще стоят и воняют. Том подхватил их и снова открыл дверь.
Шанталь все еще ждала лифт.
– Ты забыла! – сказал он, помахав туфлями в воздухе.
– Оставь себе на память, – разрешила она.
Том прошел к мусоропроводу и выкинул туфли туда.
– Я боюсь, моим шлепанцам будет скучно одним на свалке, – прокомментировал он. – Теперь у них будет компания. Я уверен, они найдут друг друга.
– Дурак! – беззлобно, даже с каким-то сожалением сказала Шанталь и вошла в наконец приехавший лифт.
А Том вошел в квартиру и сразу увидел кота. Бедное животное еле дождалось, пока люди уйдут, и можно будет спокойно зайти в туалет. Том открыл ему дверь и тут же закрыл за ним, почему-то улыбаясь. И, когда кот, по обыкновению спустив за собой, вышел, кинул на Тома жалобный взгляд и стал вылизываться, сказал:
– В одном она все-таки была права. Сливок я тебе больше наливать не буду. Будешь по ночам их пить. Человеческий желудок у тебя покрепче.

– И извиняться я даже и не подумаю! – с таким заявлением подошел к Тому Билл, как только обернулся в человека.
Том разом скинул всю хандру и задумчивость и улыбнулся. До утра ему точно будет хорошо, а потом неважно. Дожидаясь заката, он тупо сидел в комнате, перебирал струны гитары, щелкал каналы телевизора, и неизменно возвращался к мысли о том, что теперь делать. И ничего хорошего придумать не мог. Он только что лишился работы, он лишился денег, которые ему ой как нужны, он лишился возможности хоть на шаг приблизиться к своей мечте, и вполне возможно, лишился возможности вообще когда-либо воплотить ее. Все, что у него осталось, это гитара, куча мелодий в голове и Билл. Который один стоил целого мира. «Что-нибудь придумаю», – решил Том, глядя в сверкающие глаза оборотня.
– Да брось ты, какие извинения! – сказал Том, протягивая к нему руки. Ему хотелось обнять его крепко-крепко и поцеловать. А Биллу, видимо, хотелось выговориться за целый день, поэтому он ускользнул от Тома и продолжил:
– Я тебе больше скажу! Если б она еще была здесь, я бы снова нассал ей в туфли! Уже по-человечески! И мне ни капли не было бы стыдно!
– Ты меня так ревнуешь? – Том все-таки изловил его и прижался губами к шее. Билл, хоть и выглядел хрупким, излучал силу. Нечеловеческую. И Тому очень хотелось у него подпитаться. Ему нужно будет много сил, чтобы все преодолеть.
– Да ну! – отмахнулся Билл, не делая больше попыток вырваться. – Причем тут это! Просто нельзя же петь такое дерьмо!
Том разжал руки.
– Ну это же дерьмо — песня, которую она включила! Знаешь, так получилось, я немного разбираюсь в музыке. Так вот, так петь нельзя! Да еще и такую ерунду.
– Вообще-то... когда-то я придумал эту мелодию, – признался Том.
Билл посмотрел на него с жалостью.
– Слова не мои! – поспешил откреститься Том. – Я не поэт, к сожалению. Это так просто болтать я хорошо умею, а срифмовать даже две строчки не могу. Вот музыку придумать — это ко мне. А эта песня была одной из моих любимых, когда я ее сочинил.
– Я не верю. Или они над ней сильно поработали?
– Ну... да, – признал Том.
– Тогда сыграй мне. Только так, как ты ее придумал.
И Том исполнил его просьбу.
Билл, слушая, лег на пол. Потом, так и не сказав ни слова, принялся обкусывать ногти, что свидетельствовало о крайней степени задумчивости. А когда он попытался дотянуться ногой до головы, Том не выдержал и окликнул его.
– Черт! – с чувством сказал Билл. – Я иногда совершенно не чувствую, в каком я теле. И только удивляюсь, почему мне так неудобно? Я самый глупый оборотень на свете!
– Ты самый замечательный оборотень! – возразил Том, втаскивая его к себе на постель и начиная целовать.
Билл жадно ответил на поцелуи, и Том уже настроился, что сейчас будет крутой секс, как вдруг Билл сказал:
– Ты все правильно сделал. Тебе не стоит с ними связываться. Они не понимают тебя. Совсем не понимают.
Том заглянул в его глаза, пытаясь найти там ответ, понимает ли его Билл... Глаза оборотня были черные и глубокие как ночь, такие же притягательные и непостижимые. Как только Тому казалось, что он в них проваливается, они полыхали янтарным огнем и становились непроницаемыми. Нечеловеческие глаза. Сможет ли нечеловек понять его?..
– Сыграй мне еще раз, – попросил Билл. – А я тебе спою.

[SurikateG]

Это был небольшой концерт, «только для друзей», в полутемном подвальчике, снятом на последние деньги.
Том смотрел, как Билл последний раз заливает лаком ирокез и придирчиво оглядывает себя в зеркало. Все-таки этот зал — не для него. Он должен выступать на больших площадках, на стадионах, чтобы как можно больше народу ревело в экстазе от его голоса, от его вида, от его взгляда. И только Том бы знал, в чем секрет этого магического магнетизма. Ну, еще и Георг и Густав. Билл почему-то решил, что скрываться от них не стоит, и при первой же встрече выложил им, что он оборотень. А они почему-то сразу поверили.
Они снова поверили и в Тома. Когда он на утро позвонил им и сказал, что уходит из проекта, и что будет делать свой собственный с новым солистом, которого наконец-то нашел, они сразу поверили ему и сказали, что уходят вместе с ним. Хотя, как выяснилось, они могли и не идти на такие крайние меры. Герр Хоффман к мнению Шанталь не прислушался, и не захотел увольнять спесивого гитариста. Он даже предложил Тому выдвинуть свои условия для нового договора. Но для Тома уже все было решено той ночью, когда Билл спел ему свою песню. Том понял, чего он ждал всю жизнь, и что искал. И хотя по-прежнему еще не знал, как будет воплощать свою мечту, он был уверен, что она воплотится. Ведь у него есть Билл... И больше ничего для счастья и не нужно. А вместе они свернут и горы.
Когда они в первую ночь собрались вчетвером на репетицию, сомнения пропали и у Георга, и у Густава. И герру Хоффману не осталось ничего, кроме как отпустить всю троицу на волю, сожалея, что без финансовой поддержки талантливые ребята станут в лучшем случае клубными музыкантами. Но их уже не смущало ничего. Ни отсутствие денег, ни отсутствие студии, ни перевернутый, подстроенный под Билла, график репетиций. Они горели работой и творчеством, отчаянно самостоятельно выискивая новые средства и связи, и через пару месяцев наконец смогли позволить себе этот небольшой концерт.
Они волновались, но вера в то, что именно сейчас все идет, как надо, придавала им силы. А когда Билл вышел на сцену и запел, превратилась в незыблемую уверенность. «Будут у тебя стадионы!» – думал Том, счастливо глядя на Билла и ловя его ответный взгляд, такой же сумасшедший.

– Это самый лучший вечер в моей жизни! – сказал Том, когда они с Биллом наконец остались наедине в маленькой комнатке-гримерке. – И все благодаря тебе.
– Концерт для трех с половиной человек — лучший вечер? – ухмыльнулся Билл. Но Том был уверен, там, за сверкающими янтарными зрачками, тоже было ликование. Просто оборотень, как все кошки, хорошо его прятал.
– Пообещай, мы всегда будем вместе, – сказал Том. – Я хочу как можно чаще выходить с тобой на сцену. И я знаю, что когда-нибудь мы будем играть не для трех с половиной человек, а для трех с половиной десятков, а то и сотен тысяч!
Билл наконец-то счастливо засмеялся, закинув голову.
Том крепко прижал его к себе.
– Я люблю тебя, мой... Биби. Можно тебя так называть? – спросил Том на всякий случай.
– Тебе можно всё, – ответил Билл.
– Эй, там выпивку наливают! – из-за двери раздался голос Георга. – Но если вы не хотите, мы выпьем и за вас...
– Э, нет!
– Что значит «за нас»?! – хором воскликнули Том с Биллом и бросились к двери.

– За нас, – тихо сказал Том, чокаясь своим стаканом со стаканом Билла.
Глаза оборотня, уставившиеся куда-то в темноту, вдруг сверкнули. Он отсалютовал стаканом в ответ и залпом выпил его содержимое.
– Я вернусь, – шепнул Тому на ухо, проведя по щеке губами, и исчез в темноте.
Том повернулся к своим друзьям, а через минуту его внимание отвлек невысокий мужчина в потрепанных джинсах и бейсболке.
– Мне очень понравилось, как вы выступали, – сказал он. – Я совершенно случайно попал сюда и ни капли не пожалел.
– Я очень рад! – широко улыбнулся Том. – Это наше первое выступление в таком составе. И мы жутко волновались.
– Совершенно было незаметно. Мне кажется, у вас большое будущее.
– Спасибо!
– Знаете, у меня есть предложение... – сказал мужчина, и у Тома сладко заныло в животе.
Когда-то у него уже был похожий разговор... Неужели?..
– Меня зовут Йост. Давид Йост, – он протянул Тому визитку. – Я занимаюсь... Много чем занимаюсь. Но на данный момент меня интересует шоубизнес. И мне хотелось бы раскрутить какой-нибудь хороший проект. Вроде вашего. Я понимаю, сейчас не время обсуждать деловые вопросы. У вас у всех, наверно, эйфория после такого удачного выступления, да и вы уже выпили, как и я. Поэтому я ни о чем сейчас не спрашиваю. Позвоните мне завтра днем.
Том чувствовал, что еще немного и грохнется в обморок. Как там Билл сказал, «бойтесь своих желаний»? Нет, этот шанс он не имеет права упустить, он должен использовать его, но умно, наученный горьким опытом с Шанталь. А теперь у него ведь есть еще и Билл, его любовь, его талисман. Все просто не может быть плохо.
Том оглянулся. Билл все еще не вернулся.
– А где ваш солист? – поинтересовался и Йост.
– Сейчас найду, – сказал Том и пошел к гримерке, не обращая внимания, что его новый знакомый увязался следом.
– Билл! – позвал Том.
Но гримерка была пуста.
– Странно... – прошептал он. – В туалете, что ли, застрял? Опять обожрался какой-нибудь гадости? Вроде не должен был перед...
Том не договорил. Он проследил взгляд Йоста. На полу под открытой форточкой лежала кучка одежды. А сверху кулоны с цепочками, кольца, браслеты и две сережки от пирсинга — для брови и для языка.
– Билл!!! – заорал Том.
– Бебе!!! – позвал Йост.
Том оглянулся на него. Мужчина выглядел не менее потерянным, чем он сам.
– Зачем? – только и спросил Том севшим от отчаяния голосом.
– Я надеялся, что он поумнел. Но он не меняется. Глупый котенок.
– И где мне теперь искать его?! – завопил Том.
– Как видишь, это бесполезно, – развел руками Йост. – Он сам тебя найдет, если захочет.
И вышел.
А Том подошел к окну и долго еще вглядывался в ночь, не сверкнут ли где-то янтарные глаза. Но в темноте так ничего и не заметил.

[SurikateG]

еще пара фоток

[Alraunes]

и тут скажу - один из 3х моих любимых фиков с феста
потому что очень искренне, душевно и с любовью к Бб и котам!

[SurikateG]

Alraunes спасибо еще раз

[Alraunes]

в очередной раз перечитала котофик
ммм... может все же решишься на продолжение? ну оооочень хочется

[SurikateG]

Alraunes обещаю, вторая часть будет ))

[Alraunes]

SurikateG правда?!

хорошо но тут без продолжения никак

[SurikateG]

Notti Blask, усе буит!

SurikateG, та ладно

[SurikateG]

Notti Blask, куда ж я денусь с подводной лодки!)))

[crazy-childhood]

Здравствуйте, сегодня наткнулась на этот фик, и просто влюбилась в него!!!! скажите, пожалуйста, а сиквел написан? очень хотелось бы почитать)

[SurikateG]

crazy-childhood, нет, к сожалению. не дописала.

[SurikateG]

Я собиралась дописать сиквел. Я его придумала и даже начала.
Суть была в том, что Билл сбегает и прячется где-то за городом на ферме, где разбирается в себе. А Том начинает его поиски и плотно знакомится с Йостом, который был главой клана оборотней, и с другими оборотнями, друзьями Билла. Том узнает об их прошлом, о прошлом Билла. И все вместе его ищут. И в итоге хэппи-энд.
Написала пару глав, и как-то у меня заглохло. Не помню почему... Наверное, я отвлеклась на Призрака. И запал прошел. А вернуться оказалось сложно.

А пару недель назад я вдруг решила выложить этот фик на фикбук. Перечитала. И поняла, что выкладывать с таким открытым и не очень хэппи концом - как-то некрасиво.
И внезапно за один день дописала еще одну главу и эпилог. Без долгих поисков, историй... но зато все счастливы))

ficbook.net/readfic/10518331 - выложено целиком. Кто есть на фикбуке полайкайте, плз

Alraunes, вдруг ты еще помнишь )))

[SurikateG]

и здесь выкладываю последнюю главу:

Том брел домой с концерта самым длинным путем, который только смог придумать. Он даже не стал выдумывать причины, почему пошел среди ночи пешком и пошел один. Георг и Густав все прекрасно поняли.
– Отзвонись утром, ладно? – сказали ему на прощание. Том кивнул.
Он долго брел по набережным каналов, смотрел на отблески фонарей в воде – они весело покачивались в легкой ряби, загадочно мерцали, почти как глаза оборотня. И так же манили за собой.
Том сам не понял, почему, но остановившись на пять минут в одном месте и засмотревшись на воду, он вдруг почувствовал сильное желание последовать этому зову. Может быть, там, куда зовут эти огоньки, он найдет наконец свое место? Здесь, в обычном мире, его явно нет. Судьба в который раз уже обламывает его, сколько можно игнорировать знаки?
Он прислонил футляр с гитарой к парапету, быстро скинул куртку и ботинки, перелез через ограду... Главное — не раздумывать, если решил. И прыгнул в воду.
Канал был глубоким, и Том даже не достал дна. Вода подтолкнула его наверх, и он легко вынырнул, отфыркиваясь.
«Вот я дурак! – пришла в голову здравая мысль. – Я же хорошо плаваю, какого хрена я решил утопиться в тихом канале? Надо было хотя бы в порт идти...»
Но до порта далеко, и по ночному времени должно быть все перекрыто. Да и купание уже отрезвило.
Сейчас он найдет подходящий спуск к воде, выберется, дойдет до дома... А утром будет решать, что делать дальше. В конце концов, Гус и Георг до сих пор с ним. И сыгранные команды музыкантов все еще имеют шанс заинтересовать какого-нибудь продюсера... Попробовать позвонить тому же Хоффману. Вдруг у него есть еще одна певица, которой нужна группа?
Вода по летнему времени была довольно теплой, однако, пока Том добрался до дома – быстро и на этот раз максимально короткой дорогой – он все же замерз.
«Душ, полстакана шнапса и спать!» – составил он план, подходя к своему подъезду.
Достал ключ... и краем глаза заметил, как от куста отделилась черная тень, медленно направилась к нему. И желто сверкнула глазами.
– Билл!
Том выронил ключи и подхватил на руки кота.
Да, это был его Вильгельм — белые усы, белые «тапочки» и крохотная точечка под подбородком среди пушистой черной шерсти. Том в порыве чувств попытался прижать его к себе, но кот извернулся, спрыгнул на землю, потерся щекой о ботинок и пошел к двери. Открывай, мол, хватит тут мерзнуть.
Они влетели в квартиру, Том захлопнул дверь и привалился к ней спиной. Его отпустило, и казалось, ноги стали ватными — он в тепле, все хорошо, и Билл с ним. Кот тем временем деловито распахнул дверь ванной, но сам туда не пошел, оглянулся на Тома, мол, тебе туда. И стоял, тряся хвостом, пока Том не скинул с себя мокрую одежду и не влез под душ.
А когда Том, согревшийся и укутанный в теплый халат, вышел на кухню, там его уже ждал Билл. В своем человеческом обличии он умудрился устроится на табурете, поджав под себя длинные ноги, и задумчиво теребил длинные волосы, все еще немного топорщившиеся от не до конца сошедшего лака.
– Я же думал, ты совсем исчез! – Том встал рядом с ним на колени – чтобы оказаться на одном уровне с его лицом, и поцеловал в губы.
Билл сдержанно ответил и отвернулся.
– Мне придется исчезнуть, – грустно сказал он. – Но я решил, что будет нечестно уйти, не поставив в известность тебя.
– Что он сделал тебе, этот Йост? – спросил Том. – Обижал тебя? Держал взаперти? Показывал, как в цирке? Принуждал к чему-то? К сексу?..
– Нет, – ответил Билл. – Он… Он просто не верил в меня.
– Не верил? – вытаращил глаза Том.
– Видишь ли, мы оборотни, все разные. Кто-то может оборачиваться в любое время суток, как тот же Давид…
– Погоди, он – оборотень?
– Да. Он глава нашего клана. У него большие способности, он может превращаться по своему желанию. Но таких не очень много. Кто-то днем человек, ночью зверь. А я... сам знаешь. Мне достался самый паршивый вариант. Когда происходит все самое интересное – я лишь маленький глупый кот. Я даже в школу толком не ходил. Друзья носили меня в сумке – как ты по магазинам. А ночью я пытался чего-то читать по учебникам. Но... в жизни столько интересного, чего хочется успеть за короткие ночные часы! В общем, у меня нет никакого образования. И профессии никакой нет.
– Но... – Том растерянно развел руками. – Ты и так умный, и талантливый, и... Блин, ты лучше многих людей, которых я знаю, получивших образование! Это же не главное!
– Да, – иронично хмыкнул Билл и встал. – Главное — возможность выбора. У меня его не было.
Он достал турку и банку с кофе, включил плиту.
– Я знаю, что многие люди хотели бы жить, как я. Сладко спать целый день на мягкой перине, в по ночам гулять в свое удовольствие. И не думать, где и что пожрать. У Дэвида большое поместье, где он собирает всех оборотней, которым нужен кров. Ни в чем не отказывает. Он вообще хороший и добрый. Но когда я сказал, что хочу быть чем большим, чем просто кот, он ответил: «Ну, ты же понимаешь, малыш, что с твоим образом жизни это невозможно». И я сбежал. Чтобы доказать ему, что он неправ. Но он оказался прав. У меня ничего не получилось. Я три месяца прожил на улице, пока не встретил тебя. И все это время я почти не превращался в человека. Котом мне было проще, теплее и сытнее. Я нашел место, где рыбачили бедняки, они кидали мне по паре рыбешек — и мне было хорошо. А как человека меня отовсюду прогоняли. Мне было холодно спать без одежды, а заработать на нее я не мог. То, что мне предлагали по ночам... Я не хотел такого. Но возвращаться к Давиду с поджатым хвостом я не хочу еще больше! – глаза его яростно сверкнули. – Я лучше навсегда останусь котом!
– Погоди. – Том встал и взял его за руки. – Останься лучше со мной. Мы что-нибудь придумаем. Мы уже придумали. Мы будем играть, а ты будешь петь. Мы будем выступать в ночных клубах – от заката до рассвета. И зарабатывать деньги, общие деньги, на четверых, поровну! Билл, я верю, что мы сможем. Что ты сможешь. Я верю в тебя.
Билл внимательно смотрел на него, не решаясь согласиться. А потом отвлекся на шипение.
– Кофе убежал, – сказал он, снимая турку с конфорки. – Опять мыть... Ладно, потом. Сейчас я выпью кофе, а то скоро рассвет, а к вечеру он станет уже невкусным... Зря, что ли, варил...
Он достал свою чашку, вылил туда содержимое турки, разбавил молоком и сел, чтобы посмаковать любимый напиток.
– Билл… – Том сел напротив и попытался поймать взгляд любимого оборотня. – Давид тоже поверил. Ты так спешил сбежать, что, наверное, не услышал. Он подошел, чтобы сказать, что хочет вложить деньги в нашу группу.
Билл приподнял брови.
– Не знаю, как у вас, оборотней, – продолжил Том, – но у нас вряд ли кто-то будет давать деньги просто за красивые глаза.
Билл недоверчиво дернул плечом и допил кофе.
– Поговори с ним хотя бы, – сказал Том. – Просто поговори. И если ты решишь, что ничего не изменилось, тогда и сбежишь. Только я в любом случае – с тобой.
– Я подумаю, – ответил Билл. – До вечера.
– Твои кошачьи мозги смогут принять такое важное решение? – не удержался Том.
– Вполне. Их же хватило на то, чтобы не вымокнуть до нитки ясной ночью, – не спустил Билл.
Том фыркнул и закрыл глаза рукой. Хоть бы Билл не стал выспрашивать, что случилось на самом деле!
– Выпей горячего молока и какую-нибудь таблетку, – посоветовал Билл. – Ты начинаешь хлюпать носом. Я бы подогрел тебе, но уже светает. Время сна для кошек.
Он поцеловал Тома в лоб и ушел в спальню.
Том вымыл чашку Билла, турку и даже плиту. Подогрел себе молока и даже нашел какое-то лекарство, кажется, подходящее для профилактики. Потом пошел в спальню... и на миг опять испугался, не увидев Билла. Но быстро заметил кончик черного хвоста из-под пледа. Оборотень, хоть и не купался, видать, тоже замерз. Том устроился рядом с ним, и оба быстро уснули.

[SurikateG]

Эпилог

– Как вам удалось так выдрессировать кота? – спросил один из журналистов, провожая взглядом красивого пушистого черного кота с белыми пальчиками и усами. Кот прошелся по столу, за которым сидела вся группа, за исключением отдыхающего перед концертом солиста, потерся о микрофон и выразительно сказал «мяу».
– Ну… просто этот кот… – начал Том и бросил взгляд на Йоста, который на правах продюсера сидел рядом.
– Кота невозможно выдрессировать, – тут же пришел на помощь тот. – Кот делает только то, что ему хочется. Этому коту хочется стать звездой, не меньше, чем парням. Вот они и нашли друг друга. Отлично поняли и дополняют.
– Как же вы узнали, что кот хочет стать звездой? – иронично поинтересовался журналист. – Вы умеете понимать мяуканье?
– А вы нет? – удивился Йост. – Посмотрите на него!
Кот задрал хвост, покрутился, потом улегся на стол и задрал ногу, чтобы помыть.
По залу прокатился вздох умиления – в основном от представительниц прекрасного пола, мужчины засмеялись.
– То есть вы сначала нашли артиста и под него уже придумали сюжет клипа? – уточнил журналист.
– Именно так, – кивнул Том. – Жалко было упускать такой талант.
Не рассказывать же всем, как они долго искали варианты только ночных съемок! Если ночные часы в студии звукозаписи стоили на порядок дешевле, что их порадовало, то съемки промовидео в неурочное время наоборот влетали в копеечку. И тогда кто-то, кажется, это был Густав, высказал спасительную идею включить в сюжет черного кота. «Видео с котиками собирают много просмотров», – поддакнул Георг. Том, Билл и Йост переглянулись – им даже не приходило в голову посмотреть на проблему с этой стороны.
Решили попробовать… и не прогадали. Клип обратил на себя внимание, и вскоре молодую группу стали приглашать на выступления и интервью. Йост сначала тоже пытался согласовывать все на позднее время, но тут уже сам Билл придумал рассказывать, что солист, мол, отдыхает, чтобы не отказываться от выгодных предложений. А на интервью брать звезду клипа – кота.
Кот ходил по столам между микрофонов, играл с бумажками на радость фотографов и начавших появляться поклонников. И его стали называть талисманом группы. Так что Билл даже немного ревновал к своему кошачьему обличию.
А группа... группа радовалась возможности доносить до мира свою музыку. И наконец-то чувствовать себя счастливыми.
Впрочем, песня, бодро штурмующая вершины чартов, и поклонники, выкрикивающие его имя, быстро убедили его, что волноваться не о чем, он все делает правильно. И верные друзья укрепляли веру в это. Особенно Том.
У них была их музыка, у них были они сами. И ничто больше не могло их остановить. Их мечта становилась все ближе.

Конец.